Месма (СИ)

 Студент направил фонарь на просевший вход бывшего здесь когда-то фотоателье и нажал кнопку. Яркий сноп света мгновенно разорвал окружающую темноту, озарил вросшие в землю ступени, на которых стали сразу же видны каждая выщербинка, каждый сучок.

    - Ух ты! – невольно восхитился Влад. – Здорово!

    - А я тебе что говорил? – гордо отозвался Макар Петрович. – Ну, а теперь послушай… Как войдешь в дом-то, прямо перед тобой тамбур будет, а из него два хода: прямо и налево. Прямо не ходи, там раньше фотоателье и было, и комнат там несколько – заплутаешь! Сразу налево поворачивай: раньше там стенка была, и в подвал только из фотоателье можно было попасть. А потом стенку сломали, и теперь прямо из тамбура на спуск в подвал и выйдешь! Увидишь там дыру в полу и лестницу вниз. Только смотри ноги не поломай: лестница из ателье прямо-то вела, а из тамбура ведет как бы вбок! В общем, под ноги гляди. Ну, ступай себе с Богом…

     Влад направил фонарь прямо в распахнутый дверной проем входа – мощный сноп света словно растворился в беспросветном мраке. При мысли о том, что ему надо войти в эту кромешную тьму, парню неожиданно сделалось не по себе.

    - Макар Петрович… а вы-то сами туда не пойдете? – несмело спросил он.

    - Нет, милок. У меня все по времени: ближайший обход в час ночи. И сначала территория, потом дом сверху вниз – второй этаж, потом первый, потом подвал. Вот так-то! А сейчас только  без чет верти двенадцать! – старик взглянул на старенькие наручные часы. – Так что рановато мне еще…

   - А вы в подвал-то этот ходили, или, как напарник, туда не спускаетесь? – спросил Влад, чувствуя, что решимость его куда-то быстро улетучивается вместе с его же скепсисом по поводу ночных страхов Андреича.

   - Ходил, конечно! В каждый обход хожу, - отвечал сторож. – Так положено по инструкции.

   - Ну, и… ничего там особенного или странного… не видели, не слышали?

   - Не видел, милок, и не слышал – врать не буду, - добродушно отозвался Макар Петрович. – Подвал как подвал – темно и холодно. А вот в войну и после войны в подвале этом, говорят, беженцы жили! Семьями… Там комнатушки ихние так и остались. Кухня большая… Ну, шпана там двери-то потом повыломала, понятное дело. Так что гулять там можно туда-сюда сколько хочешь…

   Он взглянул на Влада и вдруг спросил:

    - Да ты, может, раздумал спускаться-то? Ну и слава Богу! Пошли назад в вагончик. Целее будешь…

    - Нет, нет, я пойду! – поспешно возразил Влад. – Мне надо… к сожалению…

    - Ну коли надо – так давай! А то подожди моего обхода – вместе и сходим.

    - Нет, Макар Петрович, - жестко ответил Влад. – Чего ж я стану вас напрягать? Вы действуйте по своему плану, а я по своему. Да и времени у меня не так много.

    Парню очень не хотелось обнаруживать перед сторожем свой страх, который охватывал его все больше и больше. Вот ведь пустяк – в подвал старого дома сходить! Эка невидаль. Только почему же вдруг стало так страшно, нехорошо как-то, и откуда такая напасть,вот ведь черт возьми?..

   Он глубоко вздохнул и, направив свет фонаря прямо в черный проем входа, шагнул на крыльцо.

   В лицо пахнуло затхлостью и пронизывающей сыростью. Влад посветил себе под ноги – на дощатом, местами продавленном полу валялся строительный мусор. Он вошел в помещение, когда-то бывшее прихожей. Прямо перед ним обозначился следующий дверной проем. Влад резко повернул вправо и при мощном свете фонаря увидел остатки некогда стоявшей здесь перегородки, отделявшей прихожую от подвальной лестницы. Теперь стенки не было, и в полу зиял огромный проем, в котором световой эллипс мгновенно выхватил несколько каменных ступеней, круто уходивших вниз.

   «Выходит, раньше-то эта лестница вела в подвал прямо из какой-то комнаты фотоателье, - отметил мысленно наблюдательный студент. – Но если раньше в подвале кто-то жил, вряд ли эти люди ходили в свое жилище через комнаты фотографа! Выходит, лестница потайная? Или фотографы тоже имели в подвале свою комнатушку? Возможно…Но вход в подвал должен быть отдельным, и наверняка был. Наверное, сейчас он просто завален строительным мусором…»

   Ступив на лестницу, Влад начал осторожно спускаться.

   В полной тишине он прошел по ступенькам ( лестница оказалась довольно длинной) и очутился наконец в самом низу. Приподняв фонарь, он посветил прямо перед собой. Взору его предстал длинный коридор, уводящий в непроницаемый мрак; по обе стороны коридора тянулись старые кирпичные стены, в которых зияли дверные проемы, ведущие в помещения, некогда бывшие жилыми комнатами.

    Владу стало явно не по себе. Окружающее его полное безмолвие действовало на него пугающе и угнетающе. А еще у него вдруг начало постепенно и неотвратимо назревать ощущение, будто кроме него здесь, в этой зловещей и безмолвной темноте, притаился кто-то еще, кого он не видит и не знает... 

   «Чепуха и ересь, - подумал Влад, - здесь никого нет и не было уже много времени. Правду сказал Макар Петрович: подвал как подвал… Так куда мне надо идти? Ах, да – к той стене, которую Самсониха назвала крайней и находящейся возле дальней от улицы Коммуны стены. Выходит, вон там! Значит, туда мы и пойдем…»