Мессианский квадрат

Оставшись без каких-либо средств к существованию, я вынужден был обратиться к своим навыкам в электронике. Поначалу я стал частным образом чинить и устанавливать компьютеры, но зимой мне неожиданно подвернулась работа программиста в области спутниковой связи. Один мой бывший сокурсник пошел в гору, стал большим начальником и, когда ему понадобился специалист по «джаве», предложил работу мне. Упускать такую возможности в моем затруднительном положении было бы нелепо и я, к вящей радости родителей, завис перед экраном.

Появились деньги. Легкий подсчет показывал, что при скромном образе жизни за год – полтора я смогу скопить себе сумму, достаточную на покупку целого стада мелкого рогатого скота.

Потекли рабочие будни. Я было начал приходить в себя после разлуки с Сарит, как навалились тревоги политического свойства. Новоизбранный премьер-министр Эхуд Барак пытался избавиться от некогда освобожденных ЦАХАЛом клочков Святой земли, как торговец от партии подгнивающих бананов за час до закрытия рынка.

Всю первую половину 2000 года было страшно включать радио: так и не сумев всучить Сирии Голанское плато, Барак в одностороннем порядке вывел израильские войска из Южного Ливана, а затем впопыхах вылетел в Кэмп-Дэвид переговариваться с Арафатом по поводу «окончательного урегулирования».

В течение десяти дней Барак уступил по всем тем пунктам, которые ранее не считались даже подлежащими обсуждению: он согласился разделить Иерусалим, передать арабам 97 процентов территории Иудеи и Самарии (причем недостающие 3 процента компенсировались территориями Негева) и возвратить в каком-то объеме арабских беженцев 1948 года.

Однако вытянув из Барака все эти немыслимые «бонусы», сам Арафат не пожелал ими воспользоваться. Он отказался со своей стороны признать право еврейского государства на существование и заявить, что конфликт между евреями и палестинцами исчерпан. Заплатить такую «дорогую цену» за свое независимое государство палестинский фюрер не решился.

Через неделю после этой неожиданной для всех развязки, в самом начале августа в Израиль прилетел Андрей. Вскоре после пропажи рукописи он перезвонил мне и спросил, уверен ли я, что привел Пинхаса на то самое место? Хотя я заверил его, что никаких сомнений в этом быть не может, Андрей продолжал надеяться. Он постоянно грозился, что приедет и сам все проверит.

Я встретил Андрея в аэропорту и привез к себе на Инбалим.

– Видишь этот холм? Если будешь идти по нему, то выйдешь на край глубокой пропасти – это и будет как раз ущелье Макух, – объяснял я Андрею.

– Как ты удобно расположился. Когда же мы выходим?

– Хоть завтра.

Мы вошли в караван, и я наспех приготовил скромный холостяцкий ужин.

– Так как у тебя с Татьяной? – поинтересовался я, рассекая вилкой омлет.

– Как с Татьяной? – переспросил Андрей. – Да никак в общем-то.

– Все никак не можешь решиться?

– Нет, почему же? – пожал плечами Андрей. – Я как раз решился.

– На что решился?

– Потянуть время как раз и решился. Видишь ли, Таня, в сущности, мне нравится, она хороший человек, но без искры, не хватает в ней чего-то мне нужного.... Однако меня она любит и этого не скрывает. Вот и спрашивается, зачем быть собакой на сене? Правильно ли кричать «да здравствует свобода!», если ты можешь осчастливить кого-то, связав себя с ним? Я долго молился, долго размышлял и загадал, точнее даже дал про себя такой обет: если Таня до тридцати лет замуж не выйдет и будет продолжать питать по отношению ко мне свои «безнадежные» чувства, то на ее тридцатилетие я сделаю ей предложение. До этого события еще где-то полгода осталось.

– Всего полгода?! Ну ты и мастер делать сюрпризы, Андрей!

Вечером, пока мы готовились к путешествию, я стал рассказывать Андрею о своем новом предположении, что обнаруженный им текст по своему происхождению кумранский и что говорится в нем об Учителе Праведности, который (согласно кумранскому «Комментарию на книгу Авакука» – 11) на Йом-Кипур и соответственно на Суккот имел какое-то столкновение с Первосвященником. А имя Йешуа там оттого, что Учителя Праведности, по-видимому, именно так и звали. Может быть, он и есть тот самый Йешуа Аноцри, описанный в трактате Сангедрин, которого отлучил Йегошуа бен Перахия.

– Оба Йешу и оба из Нацрата? Маловероятно.

– У тебя ведь тоже оба Йешуа и оба из Нацрата, и ничего. Но вообще-то прозвище «Аноцри» не обязательно с местом жительства должно быть связано. Слово «нецер», означающее «молодой побег», мистически очень насыщенное слово. «И народ твой, все праведники, «нецер» насаждения Моего»⁶7. Учителя праведности вполне могли так прозвать: Нецер, Нацри.

– Хорошо, – согласился Андрей. – Но откуда тогда в рукописи слово «распяты»? Разве Первосвященник распял Учителя Праведности? Я что-то не слышал, чтобы он умер насильственной смертью.