Мессия

   Она поводила у меня перед носом пальцы, пощёлкала, я следил за ними взглядом.

   -Реакция нормальная, вы что-нибудь помните?

   -Помню практически всё, кроме того, как меня ударило током. Последнее что помню, это я иду по улице, пятое сентября 2006го года, подхожу к дому, теряю сознание. Потом помню, как проснулся здесь вчера ночью. Теперь вот разговариваю с вами.

   -Вы? Вы уверены, что помните прошлую жизнь? Ну, скажите, кем работает ваша мама?

   -На тот момент, когда меня ударило током, она не работала, кем работает сейчас, я не знаю.

   -А какая машина у вашего отца? И какого цвета?

   -Была Nissan almera, думаю, что сейчас такая же, цвет голубой с серым.

   -В принципе правильно, вы действительно многое помните. Удивительный случай.

   -А что не должен?

   -Вообще, в таких случаях, при таких повреждениях мозга, люди лежат как растения, и не способны даже мычать. И даже если приходят в себя, страдают расстройством двигательных функций, не способны адекватно оценивать окружающий мир, и очень частый спутник всему глубокая амнезия. У вас же, реакция как у почти здорового человека.

   -Почему почти? Я считаю себя полностью здоровым.

   -Я всего три дня назад делала магнитно-резонансную томографию вашего головного мозга, и здоровым он на тот момент не был. Так что, надо быть очень осторожными, и раньше времени я вас из больницы не выпишу. Даже, несмотря на то, что вы ходите, разговариваете и воспринимаете наш мир.

   * * *

   Дарья Александровна зашла в ординаторскую, здесь сидел какой-то человек, и разговаривал с Ириной Фёдоровной.

   -Кстати, тот больной, из четвёртой палаты, он выздоровел, ходит, разговаривает.

   -Уникальный случай, я знаю, - согласилась заведующая. - И мы должны его изучить.

   -Вы не будете ничего изучать, - твёрдо сказал мужчина. - Это дело ФСБ, вы отпустите больного домой, дальше, там мы за ним присмотрим.

   -Но вы не понимаете, я всю жизнь занималась исследованиями мозга, а ткани это молодого человека открывают колоссальные возможности в лечении заболеваний типа...

   -Это вы не понимаете, это дело ФСБ.

   -Это колоссальное открытие, у меня есть связи на самом верху в Минздраве, я не позволю вам замолчать этот случай.

   -Это вы не понимаете, Ирина Фёдоровна, дело на контроле у президента, вам приказано молчать в тряпочку, а все необходимые исследования его мозга будут проведены нами самостоятельно. И дело это куда важнее, чем вы думаете.

   -Я не позволю.

   -Даю вам три дня, только пассивное наблюдение, через три дня, его должны выписать, целым и здоровым. Если я узнаю, что вы подмешали ему в таблетки какую-нибудь дрянь, чтобы слегка отравить и задержать подольше у себя. Я вас убью, и это не метафора.

   -Вы не смеете мне угрожать, это моя больница.

   -Да, раз так, я думаю вам пора на пенсию, с завтрашнего утра, вы здесь больше не работаете. А вы Дарья Александровна, поняли, что от вас требуется?

   -Через три дня Неонов должен стоять на ногах, его необходимо выписать.

   -Отлично, значит, вы новая заведующая отделением в этой больнице, проследите, чтобы всё было гладко.

   Глава 18: Моя скромная жизнь.

   Через три дня меня выписали, чувствовал я себя хорошо, но врачи настояли, чтобы я прошёл полугодовой курс лечения какими-то стимулирующими таблетками. Потому что эти таблетки что-то там делали... Я с детства, не любил любые таблетки, но выбора у меня особо не было. Тем не менее, худо-бедно, я благополучно добрался до своего компьютера. Восстанавливаться в университете, теперь было поздно, и мне пришлось смириться с тем, что я вернусь на специальность не раньше следующего года. Что касается Скайнета и спецслужб, то они решили подождать. Причин было много, это страх, страх за меня и за себя. А ещё им хотелось во всём разобраться самим, без моего чуткого руководства. В итоге, я теперь был не у руля. Спецслужбы играли в свои игры, Скайнет играл в свои игры, и всё что я мог, это заняться наукой самостоятельно. Тем более, что времени у меня теперь было хоть отбавляй. Учиться не требовалось, и я тупо сидел дома, выздоравливал. Учитывая то, что врачи сто раз сказали, что мне нужен покой и домашний режим, учитывая всё, это было не сложно.