Мессия. Том 1

Люди отдают совсем немного для уверенности, что в другом мире они получат много. А в этом мире они достигнут признания, уважения; люди будут считать их религиозными.

Один из помощников Махатмы Ганди, Виноба Бхаве, ходил по стране, прося людей пожертвовать землю, всего шестую часть их земли, для бедных. И он получил миллионы акров земли в дар бедным. Только позднее обнаружилось, что почти вся эта земля никуда не годна, бесплодна. Но те люди получили признание, получили места в ассамблеях и парламенте. И они не отдали испорченную, бесполезную землю, они лишь упомянули о ней; на самом деле они никогда не давали ее. Она не была передана бедным: что бедному человеку делать с такой землей? Она просто ничего не стоит. Но таким способом человеческое эго придумало получить признание, уважение, почет.

...они дают с тем, чтобы прославиться, и это тайное желание делает их дары отвратительными.

Халиль Джебран истинно религиозный человек, редкой искренности и подлинности. Он говорит: «Эти дары не религиозны. Они отвратительны».

И есть такие, которые дают все то малое, что есть у них.

Они верят в жизнь и в щедрость жизни, и их казна никогда не скудеет.

Это люди, которые доверяют. Если Бог, или сущее — как бы вы назвали это, — может дать вам жизнь, то его щедрость, его изобилие всегда будут доступны тем, кто доверяет.

Когда я оставил университет и ушел в отставку, естественно, мой отец был очень сильно взволнован. Он примчался из деревни, которая находилась в ста двадцати милях от университета, и спросил меня: «Ты подумал о завтрашнем дне? Ты подумал о болезни? Ты подумал о старости?»

Я сказал: «Я никогда не думал о своем рождении, я никогда не думал о своей юности. Тот же источник жизни, который позаботился об этом, будет заботиться и дальше. А если я не нужен, тогда нет и необходимости в заботе обо мне; тогда меня нужно устранить, а место должно быть предоставлено кому-то нужному. Не беспокойся».

Но это очень трудно. Ему не удалось убедить меня, но он сделал все возможное. Я сказал ему: «Запомни, я не возьму ни единой рупии в наследство от тебя. Ты дал мне достаточно: твоя любовь, свобода, которую ты давал мне, — это редкость». Но отец есть отец. Он немедленно пошел домой и перевел большую собственность на мое имя, не информируя меня, — он знал, что я не приму этого, — и мне стало известно об этом, только когда он умер. Налоги на собственность должны быть оплачены, и я неожиданно получил письмо, где сообщалось: «Вы не оплатили налоги».

Я сказал: «Неужели мне платить налоги за свое тело? Даже моя одежда не принадлежит мне, ничто не принадлежит мне; я не владею ничем, все приходит ко мне от моих саньясинов. И я никогда не принимаю навсегда, я принимаю только в пользование — они могут все забрать в любое время, это их. Я не пользуюсь часами двадцать четыре часа в сутки, они нужны только на время лекции — ведь у меня нет никакого ощущения времени. Я могу говорить безостановочно, и время от времени, когда я забываю посмотреть на часы, я продолжаю говорить. Мои люди спрашивали: «Может, нам подавать тебе какой-то знак?» Я объяснил им: «Никогда не делайте этого, потому что я не люблю никаких помех».

Я сказал моему отцу: «Я доверяю сущему». И я убедился, что сущее заботилось обо мне лучше, чем я мог справиться сам.

Есть такие, которые дают с радостью, и эта радость — награда им.

Все религии лгали вам, а комиссар полиции говорит мне, что я не должен критиковать никакую религию. Они солгали вам. Они говорят, что если вы даете здесь, вы будете вознаграждены на небесах. И сами они не имеют никакого свидетельства небес, и никакого свидетельства не получали от миллионов людей, ушедших раньше, — ни одного письма, ни открытки: «Да, то, о чем говорят эти священники, верно».

Все те деньги, которые вы даете, идут священникам. Однако желание быть вознагражденным затмевает простую истину: само даяние несет вам столько радости — какая еще награда нужна?

Это один из принципов, на котором я настаиваю больше всего: каждый поступок приходит либо со своей наградой, либо со своим наказанием. Нет необходимости ни в каком Боге, который двадцать четыре часа записывает факты в свои книги о миллионах людей на этой земле — а ученые говорят, что есть, по крайней мере, пятьдесят тысяч планет, где жизнь существует.

Помилуйте несчастного Бога, не обременяйте его понапрасну. У жизни есть свой собственный автономный механизм. Само ваше действие либо награда, либо наказание. Вот еще что может дать вам критерий: если это награда, это правильно; если это наказание — ошибочно. Если это награда, то это добродетель; если это наказание, то это грех. Не нужно идти ни к кому спрашивать. Каждое действие, двадцать четыре часа в сутки, — это наука для вас.