Месть

— Ты, наверное, шутишь? — воскликнула Кирстен. — Уже собрали весь актерский состав для съемки ритуала, все уже, наверное, загримированы…

— Знаю, знаю. В сцене ритуала нам нужна только парочка ее крупных планов, так нельзя ли сделать их сначала?

— Можно. Но все остальные эпизоды мы не начнем снимать до рассвета.

— А нельзя ли провести павильонные съемки? Рассвета нужно дожидаться только для натурных, но Анна в них не участвует.

Он был прав. Анна не была занята в этих эпизодах, но Кирстен, как и другие, уже настроилась снимать ритуальное действо и не хотела перестраиваться из-за головной боли Анны.

— Надеюсь, ее головная боль не связана с тем, что следующие три дня у нее свободны и она проведет их в Вашингтоне, куда ей не терпится улететь скорее, а?

— Разве она когда-нибудь прежде откалывала такие номера? — спросил Лоренс, и по его тону Кирстен поняла, что Анна рядом с ним.

— Нет. Но все когда-то начинается. А почему бы ей самой не поговорить со мной об этом?

— Какая разница, кто из нас говорит с тобой?

— В данном случае разница есть.

— Не понимаю, какая.

Кирстен не стала объяснять.

— Съемки ритуала займут много времени, Лоренс, — сказала она. — Я не хочу, чтобы они затянулись до восхода солнца, а если мы не начнем их около полуночи, именно это и произойдет.

— Речь идет всего о двух или трех эпизодах, причем несложных. Они нас не задержат надолго.

— О'кей, Лоренс. Ты продюсер и знаешь, во что обойдется нам эта ночь, а потому сам будешь отвечать за последствия, если съемки затянутся до рассвета. Мне тогда понадобится еще одна ночь для съемок. Ты уже поговорил об этом с Дэвидом или производственниками?

— Нет, решил сначала уладить все с тобой.

Кирстен очень хотелось отказать ему, но она не могла придумать никакого разумного довода.

— Где ты сейчас находишься? — резко спросила она.

— На съемочной площадке.

— Тогда передай Дэвиду, что я хочу с ним встретиться в моем фургончике, как только приеду. А пока объясни актерам и съемочной группе, что происходит. Только не сбивай с толку Элен. Она будет сниматься в своем главном эпизоде в назначенное по графику время, и боюсь, что, несмотря на головную боль, Анне придется подождать. — Кирстен положила телефонную трубку и вышла из комнаты.

Несколько минут спустя она уже сидела рядом с шофером в машине, ожидавшей ее на Чартерз-стрит. В машине был кто-то еще, но Кирстен узнала Элен лишь тогда, когда она заговорила.

— Только не выходи из себя, — быстро сказала Элен, взяв Кирстен за руку.

Кирстен невесело усмехнулась. Удивительно, как это весь день она заглушала боль, не анализируя происшедшее и даже не думая об этом. А вот теперь, увидев Элен, она ощутила горечь, которая была хуже нервного напряжения.

— Я целый день пыталась связаться с тобой, — проговорила Элен, — но ты была недоступна. Я не виню тебя, — поспешно добавила она. — Конечно, все это выглядело не слишком красиво.

— А как еще это может выглядеть? — устало спросила Кирстен.

Элен вздохнула.

— На самом деле это достойно только жалости, — грустно ответила она. — Стареющая, полная актриса живет в арендованной квартире и испытывает ужас оттого, что ее ждет одиночество. И вот она, как утопающий, хватается за соломинку.

Кирстен скептически посмотрела на нее.

— Меня этим не проймешь, Элен.

— Конечно, будь я на твоем месте, я бы тоже не поверила. Но, как ни печально, это правда.

— Так что же он просил тебя сделать для него?

Элен удивилась.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сегодня случайно услышал Лоренс. Он рассказал мне об этом.

— Речь шла не о тебе, Кирстен, клянусь.

Кирстен потрясло ее предательство, но с этим было все же проще справиться, чем с предательством Лоренса.

— Я не прошу тебя выбирать между мной и Кемпбелом, — сказала Кирстен. — Ты знаешь, что он и Диллис пытаются сделать со мной, поэтому теперь, Элен, я для тебя только режиссер. Этим и ограничатся наши отношения.

— Кирстен, прошу тебя, не говори так.

— Все кончено, Элен, — лицо Кирстен казалось очень бледным в отсветах уличных огней. — А теперь, если хочешь обсудить со мной что-нибудь касающееся твоей роли, я с удовольствием помогу тебе. Я думаю…

— Кирстен, выслушай меня…

— Нет, Элен, только по делу…

— Хорошо! Я скажу тебе, о чем мы говорили с Дэрмотом! Он хочет, чтобы я вышла за него замуж. Он умоляет меня, а я не знаю, что делать. Трудно представить себе, что мы составим счастливую пару, но разве я буду счастливее, если останусь одна?

Элен вдруг замолчала, и Кирстен почувствовала, как угасает ее обида.

— Но я ведь знаю, как он относится к тебе, — продолжала Элен, — знаю, что он и Диллис делают с тобой… Разве ты не понимаешь, как это все усложняет? Ты много для меня значишь, Кирсти, очень много, но я одинока. Я хочу, чтобы рядом со мной был мужчина, а Дэрмот — это все, на что я могу рассчитывать.

Отчаяние и безысходность, прозвучавшие в голосе Элен, поразили Кирстен.

— Элен, что с нами происходит? Кто, черт возьми, распоряжается нашими судьбами?