— Тьфу, смотреть противно — прямо Самурей и Соккия (4)! — Бон, наморщив нос, скривил кислую рожу, глазищи закатил, а губы уточкиной гузкой вытянул и препротивно причмокнул. — «Без тебя, моя услада, мне и Витларда (5) не надо!» — нараспев проблеял нахалюга. — Усю-сю!
— Да ты, да как ты!.. — Дарнейла покраснела и отпрянула от рыцаря. — Стишки позорные обо мне смел придумать, никому я не навязывалась!
— Лови его, Борк! Синел! — громом прозвучал рев командора. И за резво поскакавшим по ступеням Фаркатом помчались два солдата.
Некоторое время спустя, когда Килла уже уняла боль в разбитой голове Брая Тинери, сбивший дыхание, вспотевший, как обжежчик (ну те, которые в лесу уголь в ямах готовят), воин явился и доложил командиру:
— На крыше он сидит, сир. Снять арбалетом? Сами без приказа не решились.
— А товарищ твой где? Может, он уже подстрелил негодяя? — пряча улыбку, спросил Брай. Знал, что остроносый прохвост успел уже свести дружбу буквально с каждым рыцарем или оруженосцем в новоприбывших кводах.
— Да разве его догонишь! — искренне пожаловался запыхавшийся латник Синел Маркоди. А дальше соврал, выгораживая кота: — Запер я его было в подвале, да по водостоку пострел ушел… в лес, наверное. А что на сей раз мальчишка натворил? За что наказывать?
— Гражданского — не стану. А вот вам за ложь и неповиновение командиру — месяц ссылки и гауптвахта в Гейсарнее до моего возвращения. И, как солнце на Пеши (6) взойдет, приказываю засеять поля во владении госпожи. Пошли вон.
Задрав голову, командор крикнул тени, прячущейся за входным портиком башни:
— Вылезай, кот, едем!
Вот туточки должен я пару слов добавить — для понятку. Месмы ведь только несколько веков как среди наших в почете зажили, а в старину бывало — ой, не добрый путь упомнить, и топили бедняжек, и посжигали немало. Да как мор от народа при короле последнем отвели — так и разрешил он добрым спасительницам в стране селиться, Обитель от налогов навсегда освободил, большие вольности узаконил… Так что и армия своя у месм имелась. Но не об этом я — в годы скитаний приноровились те быстро от груди нажитых младенцев отнимать, но без всякого вреда, наоборот, до трех лет дочери месм (что про мальчиков — не ведаю, только взрослыми воинами их народ видал) быстро росли, чтоб, значит, если с матерью что — выжить. Поэтому в дорогу шустрых близнецов—листопадничков брать Дарнейле было не боязно…
(1) — гмыженка, не имеющая дара практической магии ученица; такие девушки, например, никогда не смогут летать.
(2) — полворота, ворот — год, полный оборот вокруг Солнца.
(3) — человек приносящий неудобства, баламут. Местное такое словцо, воксхоловское.
(4) — знаменитая любовная поэма, сентиментальная и слезливая. Средневековая мыльная опера.
Говорил Самурей, взор слезою блестел:
«Нам прощаться пора — уж восток заалел!»
И взрыдала она, та, что он оставлял:
«Ты жениться спешишь, как отец приказал?
Не обманешь меня! — говорит Соккия. -
Мне и жизнь не мила, если я не твоя».
Отвечал Самурей: «Вот камыш зашумел,
Гнут деревья враждебные ветры.
Нам жестокий тиран разлучиться велел,
Но тебе я остануся верный!
Не отдам злой судьбине в обиду».
Сам за руку берет и к обрыву влечет ...
И никто бедных больше не видел.
Меж крутых бережков Вязка речка течет.
А по ней по волнам плат кровавый плывет...
Дурацкая побасенка, но бабам нашим какой год уже нравится. Это я так кусочек привел… для ознакомления.
(5) — Витлард — аналог Рая или города в небе, где живет Небесная мать Модена и Астарлинги.
(6) — знак рыб, март.
========== Дороги ==========
На розовый снег ложились длинные синие тени; большак был хорошо наезжен, и даже тяжелые рыцарские кони двигались легко. Бон свесил ноги по одну сторону седла и только немного придерживался рукой за высокую луку.
— Вот ты старый... в смысле взрослый совсем, так скажи мне, Брай, с высоты собственного опыта, чего уж такого прекрасного в плотских соитиях?
Одетый в серый овчинный плащ Тинери тронул поводья своего вороного и подъехал к заднему окошку кареты. Нагнувшись, заглянул внутрь, где в приятной теплоте сумерек на подушках крепко спали его любимые... Маленький Иржей сжимал в кулачке длинный материн локон, а Имни подкатилась Дарнейле под бок и, похоже, сосала золотое шитье на рукаве ее бархатного платья...
— А что ты хочешь знать, кот? Не верится. Небось, разыгрываешь меня, ну неужто такой невинный? Все мышей ловил, да сметану воровал? Так ни одной кошечки и не оприходовал? — Магистр придержал коня и дождался, пока Фаркат поравняется с ним.
— Недосуг было, — буркнул тот. — Ну не хочешь, не говори, а чего издеваться... Мне для дела надо.
Рыцарь Брай скинул капюшон и выдохнул, громко выдохнул, улыбаясь и глядя, как горячий воздух становится на морозе мутным облачком:
— Боги нас такими создали, что слаще женского лона только...
— Что? — Вытянул шею Бон.
— Ну, по мне так битва или скачка... — невольно признался его собеседник. — Не всякую полюбить можно, и не в красе дело. Душа должна ластиться, и чтоб как праздник от каждого взгляда, слова...