Месть троянского коня

— Ничего, ничего! — прошептал Ахилл, которого подтрунивания сына Анхиса над Гектором злили куда больше, чем самого Гектора. — У него тоже не так давно были сломаны ребра… А надо было расшибить ему башку!

— Он, в сущности, славный малый, — миролюбиво заметил Гектор. — А что чванлив, так это в отца… Ну вот, начинают!

Лонтры загремели над стадионом, подавая сигнал к открытию состязаний. Поднявшись со своего места, Приам приветствовал собравшихся, как сделал это и накануне, возле храма. Троянцы отвечали своему царю громкими радостными криками.

Состязания начали юноши и мальчики, многие из которых еще не посвятили своих волос Аполлону, но готовились это сделать. Они соревновались в беге — им предстояло трижды обежать огромный стадион, в метании дротиков и в прыжках. Почти все состязания выиграл Троил, хотя не раз и не два его победы оказывались под угрозой — многие троянские подростки были сильны и ловки, и сын царя знал: уступи он хотя бы немного, жрецы Аполлона, наблюдавшие за ходом борьбы, не посмотрят на его высокое происхождение. Троил выиграл три лавровых венка из пяти и, совершенно счастливый, мокрый от пота и задыхающийся, возвратился на свое место. Раб подал ему кувшин, кусок мягкой ткани и свежую тунику.

Зрители шумно приветствовали юных героев, но самое главное было впереди, и все с напряжением ждали, когда же начнут мериться силами лучшие бойцы Трои.

Вновь зазвучали лонтры, и глашатаи объявили, что вызывают взрослых мужей, желающих состязаться в беге. Этим соревнующимся предстояло испытание куда более сложное, чем мальчикам: они должны были обежать вокруг стен Трои, неся каждый лавровую ветку и, вернувшись, положить их к ногам Троянского Коня. Это было очень трудное состязание и, прежде, чем выйти на проведенную жрецами исходную черту, многие атлеты серьезно раздумывали.

Первым, как обычно в этом соревновании, выступил вперед красавец Антенор. Он не состоял в родстве с царем, но был из богатой и уважаемой в Трое семьи, а главное — за время битв показал себя одним из самых отважных воинов, хотя при этом, так же, как Гектор, в самом начале настаивал на том, чтобы возвратить Елену Аргивскую Менелаю. Скинув одежду и оставшись в набедренной повязке и сандалиях, Антенор подошел к черте и поклонился царю. Его высокий рост, безупречное сложение, тонкое благородное лицо вызвали восхищенный шепот среди молодых троянок — женщинам в Трое не возбранялось присутствовать на состязаниях и даже иной раз участвовать в них, и они всегда этим пользовались.

Вслед за Антенором вышли еще несколько воинов. Эней призадумался, но остался на своем месте — этого состязания он не выигрывал никогда.

— Ну, пожелай мне удачи! — сказал Гектор Ахиллу и встал, через голову стаскивая свой алый, расшитый золотом хитон и бросив его на скамью, рядом с золотым поясом и широким, украшенным звездами плащом. Такие роскошные одежды герой надевал только в самые большие праздники.

— Помни, что я тебе говорил несколько дней назад! — прошептал Ахилл. — Делай не один рывок, а несколько: в начале бега, в середине — если сможешь раза два, и самый главный — в конце. Делай это неожиданно. Тогда твои соперники измотаются и устанут. Сбереги силы для самого последнего рывка — он важнее всего. Ты выиграешь!

— Я постараюсь, — ответил Гектор и вышел вперед.

Стадион приветствовал его громовым: «Эвоэ! Да здравствует Гектор!» Многие в восторге повскакали с мест. Гектор был сложен так же идеально, как Антенор, при этом на голову выше, и его величавая красота в который раз больно ранила многих здешних красавиц, вызвав зависть к Андромахе, провожавшей мужа ласковой, ободряющей улыбкой.

— Ты, Гермес, покровитель атлетов, даруй ему победу! — прошептал Ахилл.

Ударил гонг, и бегуны, рванувшись с места, миновали выход со стадиона и вскоре скрылись из глаз. Только пыль поднялась на дороге. Пока все ждали их возвращения, на стадионе началась любимая в Трое игра с молодым бычком — храбрые юноши и даже некоторые девушки дразнили годовалого быка и удирали от него под хохот и радостные вопли зрителей, а иные со всего разбегу перескакивали через его спину. Опасаясь, чтобы бычок не кинулся на зрителей, распорядители игр поставили вокруг стадиона стражников с копьями и сетями.

— У нас тоже так играют! — воскликнула Авлона, привставая на скамье и увлеченно следя за игрой. — Андромаха, можно и я с ними побегаю?

— А ты раньше уже играла? — не без страха за сестру спросила молодая женщина.

— Раз десять! И быки у нас злее. Можно, да?

Андромаха разрешила, и играющие поразились, увидав, как маленькая хрупкая девочка бесстрашно прыгает прямо через голову быка, кидается ему под ноги и моментально выкатывается из–под них, целая и невредимая. Она закончила это развлечение, вскочив быку на спину и, в то время, как он фыркал и прыгал, всеми силами стараясь ее сбросить, хлопала в ладоши и кричала на критском наречии, которое было для нее родным, и которым она пользовалась и в Темискире:

— Бык — прыг, прыг, прыг,

А тимпан — бам, бам, бам!