Месть убитого банкира

- Да-да, конечно. У меня сегодня... совещание... встре-ча... подписание договора... Даже не знаю, как быть. Сергей Владимирович, давайте условимся таким образом. Вы подъезжайте к шести часам, знаете куда? Мы находимся на Чистопрудном буль-варе. Значит, к шести часам, а я постараюсь выкроить для вас пять минут. Договорились?

- Да, конечно, спасибо, Виталий Данилович.

- Тогда - до встречи,- и в трубке зазвучали короткие гуд-ки.

Чекмарев швырнул трубку на аппарат и с сожалением вздох-нул, огорченный не тем, что банкир намеревается уделить ему всего лишь пять минут после окончания рабочего дня, а тем, что Квочкин вообще согласился принять его. Видимо, здорово уважает подругу Насти, черт бы ее побрал! После второго тяжелого вздо-ха он снова взял трубку и принялся набирать свой домашний но-мер. Надо было обрадовать Настю перспективой скорого свидания с банкиром. Она просила сразу же перезвонить ей.

5

Ультрасовременное здание "Расцвет-банка" впечатляло не только снаружи. Чекмарев миновал стеклянные двери, вежливо раздвинувшиеся перед ним, и остановился, с удивлением глядя по сторонам. Просторный вестибюль походил, скорее, на оранжерею, нежели на офис банка: розовые мраморные стены, заросли из пальм, бегоний, китайских роз, папоротников вдоль них, неболь-шой водопад с замшелыми валунами, зеленый, нефритовый пол под ногами. Все это было так необычно, что Сергей не сразу ответил на вопрос могучего парня в пятнисто-зеленой форме (она здорово гармонировала с этими "джунглями"!) кто он и зачем пожаловал. Парень спокойно стоял перед ним, загораживая дорогу к лифту, похоже, он привык, что люди удивляются, попав в здание "Расц-вет-банка". Сообразив, наконец, что от него хотят, Чекмарев представился, показал свой паспорт и услышал вежливую просьбу подождать.

Минут через пять откуда-то явился второй воитель джунг-лей и повел Чекмарева в противоположную от лифта сторону. У двери из мореного дуба, за которым угадывалась нешуточной тол-щины полоса стали, Чекмарев еще раз предъявил паспорт и лишь после этого попал в кородорчик с зеркальным подвесным потолком и блестящим узорным паркетом. Там оказался второй лифт, види-мо, предназначенный для высшего руководства. Войдя в кабину, Сергей усмехнулся - они что, хотят поразить его своим богатс-твом? Огромные зеркала, красный бархат, три кожаных кресла... Да в этом лифте можно жить!

Стеклянные двери кабинета секретарши председателя правле-ния были тоже оборудованы фотоэлементами и мягко разъехались, едва Чекмарев приблизился к ним.

- Вы Чекмарев, Сергей Владимирович?- певучим голосом спросила высокая, полногрудая женщина лет сорока.

- Совершенно верно,- сказал Сергей, разглядывая ее пыш-ную, затейливую прическу и пытаясь угадать, настоящие ли это волосы, или половина шиньоны?

- Пожалуйста, подождите, Виталий Данилович скоро освобо-дится и примет вас. Садитесь в это кресло. Хотите кофе, или предпочитаете чай?

Надо было расслабиться, и Чекмарев решил пошутить.

- А двойной бурбон у вас есть?- спросил он.

Хотя, если бы секретарша спросила, что это такое, вряд ли смог бы точно ответить. Читал когда-то в американских детекти-вах, что настоящие крутые парни пьют двойной бурбон, вот и брякнул.

Но дама не поняла, или не захотела понять шутки.

- Двойного бурбона предложить не могу, но, если желаете, дам рюмку коньяка.

Сказано было таким тоном, что Чекмарев скорее согласился бы выпить с пьяницей стакан самогонки в подъезде, чем принять рюмку коньяка от этой матроны.

"А ведь она не намного старше меня,- подумалось ему.- И в общем-то симпатичная баба. Но я ее не хочу. Более того, если окажусь с ней в запертой комнате, и она станет предлагать себя

- откажусь, вышибу дверь и убегу! Вот уж не думал, что бывают такие симпатичные женщины!"

Эта мысль развеселила Чекмарева больше, чем несостоявший-ся разговор о двойном бурбоне. Усевшись в глубокое кожаное кресло, он закинул ногу на ногу, положил "дипломат" на колено и стал думать о том, что Настя была не так уж далека от исти-ны, когда сказала, что нужно просить миллион. Вначале она го-ворила, что ничего не нужно просить, лишь отдать рукопись, а потом миллион. А что? По всему видно, что хозяин этого тере-ма - человек богатый, миллионов, не в рублях, конечно, у него до черта и больше, так почему бы ни дать один скромному журна-листу?

Он понимал, что все это чепуха, Квочкин согласился при-нять его потому, что не хотел огорчать подругу Насти, и руко-пись ему не нужна, и денег он не даст ни рубля. Но мечтать бы-ло приятно, и это помогало ждать.

Секретарша сидела за своим столом, время от времени стро-го поглядывая на Чекмарева, словно опасалась, что он схватит какую-нибудь безделушку и убежит. Приходилось разводить рука-ми, показывая, что еще ничего не украл. От этого взгляд секре-тарши становился еще более суровым.