Месть за осиную талию

Он продиктовал номер Валентина, и на этом наша беседа иссякла.

Кафетерий синьора Фабрицио ломился от посетителей. Найти свободный столик мне не удалось. Я притулилась на подоконнике у входа. Увидев меня, синьор Фабрицио покачал головой и шепнул что-то своему помощнику. Через минуту в зале появился дополнительный столик и к нему стул с витой спинкой.

– Проходите, синьорина. Вам не место у порога, – гостеприимно пригласил меня Фабрицио.

– Спасибо, синьор Фабрицио. Только одного стула мне мало, – улыбнулась я. – Я жду некого молодого человека. Будет невежливо, если ему не достанется места.

– Не беспокойтесь. Фабрицио обо всем позаботится.

Вскоре возле столика появился второй стул, не такой удобный и красивый, как мой, но вполне пригодный для сидения. А еще через несколько минут в дверях кафетерия возник тучный мужчина, и я сразу поняла, что это и есть жених Елены Рябухиной. Я помахала рукой, привлекая к себе внимание. Мужчина расплылся в широченной улыбке и неуклюже протиснулся ко мне.

– Татьяна, я не ошибся? Польщен, весьма польщен.

– Добрый вечер, Роман. Благодарю, что откликнулись на мою просьбу, – пожимая ему руку, сказала я.

– А я-то как рад! Наконец кто-то, кроме меня, заинтересовался судьбой Ленусика. Неслыханно! Обвинить девушку в совершении такого ужасного действия! Вы читали их бредни? Ленусик покончила с собой. Вы в это верите? – возмущался Роман. – Подумать только! Ленусик и суицид – чистейшей воды нонсенс! Вы знаете, я ведь ездил в несколько редакций, требовал опровержения. А меня подняли на смех и выгнали вон. В шести редакциях!

– Требовали опровержения? – не поверила своим ушам я.

– А как иначе? Они пытаются опорочить память моей возлюбленной. Разве я могу оставаться в стороне от такого вопиющего беспредела? – вспыхнул Роман. – Я и брату Ленусика то же советовал, но он слишком подавлен случившимся. Все, на что его хватило, – это закатить скандал в офисе этой неприятной особы, Лукьяненко.

– Чем же она вам неприятна?

– А вы, случаем, не одна из ее жертв? – окинул взглядом мою фигуру Роман. – Тоже попались на ее удочку? Уж больно вы худая.

– Это мой естественный вес, – заверила я. – Пользоваться услугами центра у меня нет необходимости. А вы, значит, противник стройных фигур?

– Отчего же? Если худоба дана природой, значит, так тому и быть. Я противник силового вмешательства в естественные процессы. Большой человек должен оставаться большим, вы согласны?

– Не будем спорить. Думаю, в чем-то вы правы, – уклончиво ответила я.

– Вот именно! Я и Ленусику это говорил, только она меня слушать не хотела. Она ведь знаете какая упертая! Если что задумала, непременно выполнит. Последней ее блажью было похудение. Я видел ее после того, как закончился курс. Доска доской, простите за откровенность. Ни сверху, ни снизу ничего не осталось. Не женщина, а экспонат для кабинета биологии.

– Вам не нравилась новая внешность Елены, и из-за этого вы расстались?

– Это Ленусику не нравилась моя внешность. С некоторых пор перестала нравиться. Она твердила, что я тоже должен пройти через экзекуцию этой непорядочной особы, Лукьяненко, но я был стоек. Я не из тех, кто отказывается от своих принципов.

– Даже ради любви? – поддела его я.

– Что такое, по-вашему, любовь? Разве любовь измеряется килограммами? Или, может быть, она раскладывается на элементы? Разве любящий заставляет любимого делать то, что противно его натуре? Нет, моя дорогая, любовь все прощает, все терпит, не бесчинствует, не превозносится и не гордится. А самое главное, любовь не ищет своего, – вольно процитировал апостола Павла Роман.

– Значит, вы не противодействовали решению Елены сбросить вес?

– Нет, конечно. Пусть мне не нравилась перспектива иметь под боком вместо аппетитных форм суповой набор из гастронома, я не стал запрещать Ленусику то, чего хотела она, – с горячностью воскликнул Роман. – Жаль, что идти на ответные уступки она не пожелала. После нескольких сеансов я стал для нее жиртрестом. Ее любовь не выдержала испытаний. Но я не склонен отчаиваться. Я решил дать ей время. Пусть, думаю, насладится своей новой фигурой, а когда пресытится, поймет, что мы созданы друг для друга.

– Вы очень великодушный человек, Роман. Уверена, вы еще встретите девушку, которая полюбит вас таким, какой вы есть, – прочувствованно произнесла я.

Было очевидно, что Романа я могу смело вычеркнуть из списка подозреваемых. Уж он точно не стал бы губить жизни невинных девушек ради того, чтобы отвратить возлюбленную от намерения сбросить лишний вес. Мы тепло попрощались. Я пообещала держать Романа в курсе событий и откланялась.

По дороге домой я попыталась дозвониться до Валентина Абашева, но безрезультатно. Скучный голос автоинформатора повторял стандартную фразу: «Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети». Я решила завтра с утра выяснить домашний адрес Валентина и заявиться к нему без приглашения. Мне бы только добраться до него, а там уж я сумею вывести его на откровенность.