Месть за осиную талию

– Ох, девонька, прошли времена, когда в этом городе у каждой стены были глаза и уши, – вздохнул он. – Теперь не то. Шпионить за соседями ради собственного удовольствия, пожалуй, одна Купчиха горазда.

– И где найти эту Купчиху? – с надеждой спросила я.

– Где-где. Знамо где, на кладбище, – прошамкал старец. – Года три уж там гниет.

– Сами вы о нападении на девушку ничего не знаете, я правильно поняла?

– Не знаю и знать не хочу. И тебе не советую. – Старец захлопнул дверь перед моим носом.

Примерно в таком же ключе прошли следующие десять встреч. В одной квартире мне, правда, повезло. Дверь открыл мужчина приятной наружности. Услышав, что я собираю сведения о ночном нападении, он сообщил, что его жена вполне могла что-то видеть, так как ночи напролет просиживает у окна. Страдает бессонницей и вместо того, чтобы, как принято, считать баранов, таращится во двор в тщетном ожидании сна. Я тут же попросила пригласить ее для беседы.

– А нет ее, – сказал мужчина. – В деревню уехала, внуков проведать. Сын у нас фермерским хозяйством владеет недалеко от Тарасова.

– Надолго уехала?

– Ненадолго, дня на три, – обрадовал меня мужчина. – Вот через три дня и приходите. Она вам все в подробностях расскажет.

– А по телефону с ней можно связаться?

– Не ловит там связь. Да и не любит она мобильники. Сыну разве что звякнуть?

Я ухватилась за эту идею, и мужчина отправился за телефоном. Минут десять он безуспешно пытался дозвониться сыну. Потом обреченно повторил, что связь не ловит, и предложил:

– А вы в квартиру напротив обратитесь. Там Раиса живет. Она тоже ночами глаз не смыкает.

Я оставила мужчине свой номер на случай, если связь возобновится и ему удастся переговорить с женой, и позвонила в квартиру напротив. Раиса открыла почти сразу и затараторила:

– А я все смотрю в глазок, все жду, когда же вы оставите в покое соседа. Он человек занятой, его отвлекать никак нельзя. Вы проходите, мы с вами быстрее общий язык найдем.

Я послушно вошла в прихожую.

– Скажите, вы что-то знаете о нападении на девушку? Она в вашем дворе живет, – начала я.

Раиса бесцеремонно перебила:

– Думаете, чего я у двери торчу? Поделиться же не терпится. Записывать будете или так запомните?

– Рассказывайте, запомню.

– Так вот. Я все видела. И как на девушку напали, и как «Скорая» приезжала. И приметы все, какие надо, описать смогу.

– Говорите, говорите, – подбодрила ее я.

– Я у окна сидела. Вязала. Люблю вязать по ночам. Тишина, только спицы стучат. Нравится мне это, – призналась Раиса. – Ближе к полуночи движение заметила. Возле арки. Очки надела. Смотрю, бугай какой-то под фонарем трется. Высоченный, под два метра. И руки длинные, как у гориллы, до земли свисают. А в руках большущая гиря. Пуда два. Он ее с одной руки на другую перекидывает. Играется. Я еще подумала: недоброе, видно, затеял. Чего б еще ему под фонарями выстаивать, да с гирей? Потом смотрю, к арке направился. Нырнул в тень, и тут же с улицы крик истошный: «Караул! Убивают!» А потом опять появился. Бросил гирю в урну и убег. Я хотела милицию вызвать, а там уж «Скорая помощь» мигалками светит. Забрали девушку и уехали. После этого все стихло, и я спать пошла.

Я тяжело вздохнула. Похоже, Раиса та еще сочинительница.

– Зачем же он гирей-то размахивал?

– Да приноравливался, рази непонятно?

– И часто у вас такое бывает? – не удержалась я.

– Случается, – без тени смущения заявила Раиса. – Раза два в месяц он в наш двор захаживает.

– И все время с гирей?

– А как же? Ведь не станет он безоружный на людей нападать, – продолжала сочинять Раиса. – Кокнет по голове гирькой, карманы обчистит и пропадет недели на две. Награбленное потратит и снова сюда.

– Вы и полиции эту историю рассказывали?

– Нет. Полиции я ничего не сказала. Пусть сами свой хлеб отрабатывают. А мне легче с вашим братом-журналистом общение дается. Вы ж еще и гонорары платите, верно? Сколько мне за эту историю полагается?

– Боюсь вас разочаровать, но к журналистике я отношения не имею. И платить вам гонорар не собираюсь.

– Чего ж вы мне голову морочите, время отнимаете? – рассердилась Раиса. – Сосед тоже хорош! Я ему сто раз говорила, чтобы кого попало ко мне не посылал.

Дальше слушать Раисин бред я не стала. Побрела в последний дом из намеченных. Планомерно обзванивая квартиры, побеседовала с доброй половиной жильцов, но ничего существенного выяснить у них не удалось. Уставшая и злая, я спустилась на первый этаж.

В этом доме к входной двери вел узкий темный тамбур в форме буквы «Г». Я завернула за угол. Краем глаза я заметила какое-то движение. Мои мысли были забиты показаниями бестолковых свидетелей, поэтому инстинкт самосохранения сработал лишь вполсилы. Я механически уклонилась, думая, что навстречу идет кто-то из жильцов. И немедленно получила удар в висок. Нестерпимая боль разлилась по всей голове. Сознание помутилось, я стала падать на грязный кафельный пол. Ладонь наткнулась на что-то мягкое. Чужая рука.

– Помогите!.. – вопреки всякой логике, взмолилась я.

Тот, к кому была обращена просьба, грубо стряхнул мою руку со своей и прошептал: