Место перемен

– Как хочешь, – Багров выразительно пожал плечами, давая понять, что дальнейшее выходит за рамки интересов Следственного комитета. – Можешь старое имя вернуть, можешь Шварценеггером назваться. Ты главное запомни – если хоть одна живая душа узнает о нашем договоре…

– Это я понял, – перебил осмелевший Золотов, отныне Плетнев. – Но почему я сам не могу довести до суда великозельские дела?

В некотором роде это стало для него делом чести, доблести и геройства. Хотелось самому закончить то, что так славно начал. Но новое начальство огорчило, мол, сами доведем, там и так наворочено – не расхлебаешь.

– И зачем же все-таки ты туда ехал? – В очередной раз подозрительно поинтересовался полковник.

Слава окончательно расслабился, почувствовал себя Маленьким Принцем и внутренне возмутился, что новое руководство не понимает таких элементарных вещей, как необходимость наведения чистоты на планете. Что-то отразилось на его лице такое, что Багров сделал останавливающий жест рукой и строго предупредил:

– Дальше не надо!.. Иди фотографируйся на удостоверение.

Слушать о наведении порядка в планетарном масштабе он не любил, особенно от жуликов.

Конечно, можно было обойтись без удостоверения и «заднего» приказа. Просто припугнуть и велеть заткнуться. Но фото Золотова гуляли по Сети, какой-нибудь адвокат зацепится, раскопает, и тогда… А так хоть какое-то формальное прикрытие. Да, человек работал официально и сейчас работает. А почему фамилию сменил? Так у нас свободная страна. Разве не так?

* * *

Страшный-страшный афроамериканский джип подкрался по-кошачьи незаметно. Лера даже не почувствовала. А когда поняла, что это за ней, не завизжала и не бросилась наутек. Ей уже все было безразлично: даже если засунут в машину и увезут разделывать на органы – не велика печаль. Искусственно созданная жизнь дала мощную трещину. И что тут поделаешь, если «я его слепила из того, что было…»? Как говорится, что было, то и полюбила! А любовь, собака, зла…

– Лера, погодите…

На тротуаре стоял самый главный бандит. С такой страшной фамилией. Но сегодня вместо шокера он сжимал огромный букет кровавых роз.

Лера решила, что это продолжение приключений, а в букете оружие, бросилась к ближайшему магазину, забыв о том, что минуту назад готова была плюнуть на свою несчастную жизнь. Все-таки одно дело теория, другое – реальность.

– Лера, не бойтесь, – кричал на бегу Деризубов, размахивая букетом, как пращой, и позабыв обо всякой авторитетности.

Черта с два стал бы он догонять эту ощипанную курицу, если бы из джипа за представлением не наблюдал Плетнев. Услуга за услугу – мент не сдает бриллиантовый картель, а Деризубов должен представить его перед этой девицей в виде ангела с крыльями.

– Здравствуйте! – Деризубов забежал перед испуганной Валерией и галантно ткнул ей в живот букетом. Черт побери, не приучен к таким розовым соплям! Любимая Иришка – не в счет. Ради нее он и не на такое готов. – Это вам! Извините за чудовищную ошибку и причиненные неудобства.

Лера на всякий случай пододвинулась на край тротуара. Если что, рванет машинам наперерез. Ей казалось, если взять в руки букет, то в нем сработает детонатор и она взлетит на воздух.

Деризубов тоже чувствовал себя нелучшим образом. Он изо всех сил старался произвести на барышню положительное впечатление, поэтому улыбался до ломаных ушей.

– Антон ни при чем, – со всем возможным радушием оповестил Коля. – Алмазы забрал совсем другой человек, а его подставил.

– Меня это совершенно не интересует, – холодно отозвалась Валерия и поспешила отодвинуться, – мне это безразлично.

Какая теперь разница, контрабандист Антон или нет, если имеется дражайшая половина, к которой он и отправился. Да пусть он сто раз контрабандист, даже предводитель медельинского картеля, но только без жены! Лера повернулась к собеседнику спиной и быстро пошла вперед по улице, не взяв цветов.

– И напрасно! – размахивая букетом на манер вокзального встречающего, закричал вслед уязвленный Деризубов. Он испытывал искреннее разочарование – если эта девица захомутает Плетнева, путь к сердцу Иришки свободен. Но похоже, врачихе тот не очень-то нужен. Еще бы.

– По-моему, вы ему глубоко не безразличны!

Но Лера не вернулась, даже не остановилась. «Приезжай хоть на «пежо», все равно отправлю в жо!»

* * *

Покинув генеральский кабинет, Золотов тут же позвонил Насте по возвращенному мобильнику. Та, конечно, не орала в трубку от радости, но определенный позитив в голосе присутствовал. Такой бывает у осужденных, которым расстрел заменяют на пожизненное. Естественно, чуть обиженно поинтересовалась, куда он пропал.

– Извини. Так срочно отозвали, что до сих пор руки болят, – невольно вырвалось у Вячеслава Андреевича, и захотелось потереть намятые наручниками запястья.

– Назад-то вернешься? – осторожно поинтересовалась она.

– Конечно! При первой же возможности!

– А знаешь, самаринская жена нашлась, – радостно сообщила журналистка последнюю городскую новость. – Она в Белоруссии в больнице была все это время. Память потеряла… Ты молодец, это ведь ты ее нашел, да?