Место под названием «Свобода»

Они избрали не самую короткую дорогу до церкви, но Хай Глен всегда завораживал и притягивал к себе Мака. Высокие, крутые горы, тихие, загадочные леса и веселое журчание бегущей воды создавали пейзаж, радовавший его душу. Он уже успел пронаблюдать, как пара орлов выкормила здесь три выводка птенцов. Подобно орлам, он тоже тайком от хозяев этой земли ловил лососей в кишевшей ими реке. И перенимал повадки оленей, прятавшихся среди деревьев, застыв в беззвучной неподвижности, стоило появиться егерям.

Землевладелицей была женщина – леди Хэллим, вдова, имевшая дочь. А вот территория у самой дальней части горного хребта принадлежала сэру Джорджу Джеймиссону, и там все выглядело совершенно иначе, словно в каком-то другом мире. Инженеры пробили огромные дыры в склоне горы. Рукотворные пирамиды шлака обезобразили вид долины. Массивные крытые телеги с углем бороздили грязную дорогу. А река почернела от пыли. Именно там и жили близнецы в деревне, называвшейся Хьюк и образованной длинным рядом приземистых каменных домов, постепенно взбиравшихся вверх, как ступени лестницы.

Брат и сестра являли собой мужской и женский варианты одного и того же образа. У обоих были светлые волосы, всегда чуть потемневшие от угольной пыли, и поразительно красивые бледно-зеленые глаза. Оба отличались невысоким ростом и широкими спинами с хорошо развитой мускулатурой рук и ног. Оба имели упрямые и своенравные характеры.

Споры между собой они унаследовали как семейную традицию. Их отец всегда слыл непримиримым инакомыслящим, не желавшим подчиняться ни правительству, ни церкви, ни какой-либо другой власти. Мать до замужества работала на леди Хэллим и, как многие приближенные к господам слуги, причисляла себя к высшему общественному классу. Одной особенно суровой зимой, когда шахта на месяц закрылась после взрыва, отец умер от черной чахотки – силикоза, погубившего стольких углекопов. Мама заболела воспалением легких и последовала за ним в могилу через несколько недель. Но споры продолжались и происходили обычно субботними вечерами в заведении миссис Уейгел – единственном месте в Хьюке, напоминавшем настоящую таверну.

Прислуга из усадьбы и мелкие окрестные фермеры продолжали поддерживать точку зрения их мамы. Они утверждали, что власть дана королю самим богом и потому людям следовало быть покорными ему. А вот шахтеры успели поднабраться новых идей. Джон Локк и другие философы настаивали: источником любой власти может быть только добровольный выбор народа. Эту теорию разделял и Мак.

Очень немногие в шахтерских семьях Хьюка умели читать, но матушка Мака была грамотной, и он убедил ее обучить его. Она дала домашнее образование обоим своим детям вопреки ворчанию мужа, что она не по одежке протягивает ножки, замахиваясь на привилегию, недоступную людям, ее окружавшим. У миссис Уейгел Мака неизменно просили читать вслух газеты «Таймс», «Эдинбургский вестник» и политические издания вроде радикального журнала «Северный британец». Газеты всегда были недельной, а то и месячной давности, но мужчины и женщины из деревни с живым интересом слушали длинные речи, изложенные дословно, сатирические обличения, репортажи о забастовках, маршах протеста и бунтах.

После одного из привычных субботних споров у миссис Уейгел Мак и написал свое письмо.

Ни один из шахтеров никогда прежде не писал писем, а потому последовали продолжительные обсуждения каждого слова в послании. Оно было адресовано Каспару Гордонсону, лондонскому юристу, публиковавшему в различных изданиях статьи, высмеивавшие деятельность правительства. Отправить письмо доверили Дейви Пэтчу, одноглазому уличному торговцу-разносчику, и Маку оставалось только гадать, доставят ли его по нужному адресу.

Ответ пришел только вчера, и это стало самым волнующим событием, какое когда-либо происходило в жизни Мака. Теперь его судьба радикальным образом изменится, думал он. Быть может, он даже получит свободу.

Сколько Мак себя помнил, он стремился обрести свободу. Еще ребенком он даже завидовал Дэйви Пэтчу, бродившему из деревни в деревню, где продавал ножи, мотки веревки и книжки с текстами древних баллад. В образе жизни Дэйви маленького Мака привлекало прежде всего то, что он мог просыпаться с восходом солнца и ложиться спать, когда чувствовал усталость. Самого Мака с семилетнего возраста мать будила посреди ночи, после чего он пятнадцать часов трудился в шахте, заканчивая смену в пять вечера, а после, шатаясь от переутомления, добирался до дома и часто засыпал прямо над поданной к ужину овсянкой.

Ныне Мак уже не хотел торговать с лотка, но по-прежнему жаждал совсем иной жизни. Он мечтал построить для себя дом в такой же долине, как Хай Глен, на клочке земли, который мог бы считать своим собственным. О работе с рассвета до заката, чтобы иметь возможность отдыхать в темные ночные часы. Ему хотелось свободно отправляться на рыбалку солнечным днем в место, где лососи принадлежали не землевладельцу, а любому, кто сумеет поймать рыбину. И письмо, которое он держал сейчас в руке, означало, что его мечты смогут однажды сбыться.