Место под солнцем

— Игорек, не убегай, подожди! — прошептал Артем. — Классный типаж… — Здесь особая помойка, — бомж поймал восхищенный взгляд Артема, — в этом доме живут знаменитости, «новые русские». Совсем, суки, зажрались. Чуть пятнышко какое или пуговица оторвалась — выкидывают. Сигареткой-то угостишь?

— Ну как же тебя, такого красивого, не угостить? — Сиволап протянул ему пачку «Кента».

Бомж аккуратно вытянул две сигареты, одну ловко запихнул за ухо, другую сунул в рот. Из военного вещмешка образца пятидесятых, который болтался у него за плечами, он вытащил драный журнал «Пентхауз», жестом фокусника развернул и расстелил на земле, а потом красиво уселся по-турецки.

— Стой! — Артем спрыгнул с качелей. — Можешь повторить на «бис»?

— Заснять желаете? — деловито поинтересовался бомж.

— Желаем, — кивнул Артем.

— Для себя или для народа?

— Для народа.

Бомж окинул Артема цепким трезвым взглядом, смачно сплюнул, прищурился и спросил:

— Это ты, что ли, ночами из ящика врешь про всякую попсу, кто с кем трахается? Косолапый твоя фамилия?

Артем был удивлен и польщен, что его узнал какой-то бомж.

— А у тебя что, и телевизор есть?

— Есть, — кивнул бомж.

— А живешь где?

— Где надо, там и живу. Так чего, снимать-то будешь меня?

— Буду.

Артем коллекционировал всякие колоритные уличные сценки, подлавливал забавных персонажей — нищих в подземках, вокзальных проституток, алкашей. Такие «примочки» иногда можно было удачно продать, их любили монтировать в клипы ради «стеба» некоторые рок-группы, да и самому могло пригодится для какого-нибудь сюжета.

— Полтинник, — сообщил бомж. Артем, не раздумывая, вытащил из кармана пятидесятитысячную купюру.

— «Зелеными», — покачал головой бомж.

— А не жирно? — прищурился Сиволап.

— Нет, — бомж ловко откусил фильтр сигареты, выплюнул, щелкнул одноразовой зажигалкой, — не жирно. Ты мне все равно отвалишь больше.

— Ну, ты даешь, бродяга, — присвистнул Артем, — это за что же, интересно?

Бомж поманил пальчиком, репортер наклонился к нему и невольно поморщился от вони.

— Я видел киллера, который замочил чувака у этого подъезда, — прошептал бомж, — совсем близко видел, вот как тебя….

* * *

Паша Дубровин стоял рядом с Катей у таксофона. Ему были слышны протяжные гудки в трубке.

— Ну конечно, — пробормотала Катя, — они ведь у тети Нади. Оба. Я забыла… Она уже собиралась положить трубку, когда услышала мамин голос.

— Маргоша привезла туда Костю, — объяснила мама, — и оставила их вдвоем. Наде уже лучше. А Маргоша поехала к тебе, помогать Жанночке. На поминках будет очень много народу. Я тоже собираюсь к тебе, вот только приберу здесь немного. Ты разве не дома? Ты откуда звонишь?

— Из автомата. Мама, у меня очень срочное дело, Я потом объясню.

— Нет, ну какова Маргоша! Видишь, как проявляются люди в горе? Кто мог ожидать, что эта свистушка… — Мамуль, у тебя сохранился где-нибудь телефон парикмахерши Эллы? — перебила Катя. — Она работала в «Чародейке» и всех стригла — тебя, тетю Надю. Помнишь? У нее еще дочка была, Света, кажется… Ровесница Глеба.

— Сейчас посмотрю, — растерянно произнесла мама, — а ты… — Мамуль, потом, все потом, — перебила Катя, — это очень срочно.

— Ладно-ладно, Катенька. Ты только не нервничай. Если бы я помнила фамилию этой Эллы… Какая-то совсем простая фамилия. Сидорова?

— Петрова! — вспомнила Катя. — Посмотри в старой книжке на "П".

— Надо же, нашла! — радостно сообщила мама. — Петрова Элла. Тебе домашний?

— Все, какие там есть.

— Я не думаю, что она все еще работает в «Чародейке». И переехать могла, и телефон мог поменяться.

— Неважно. Диктуй.

— Записываешь? — Мама продиктовала два номера, рабочий и домашний.

Катя повторяла цифры вслух, Павел, прислонив блокнот к стеклу таксофона, писал фломастером.

— Все, мамуль, спасибо. Целую. Паша протянул ей еще один жетон.

— Учти, это последний.

Катя набрала домашний номер парикмахерши Эллы. Было занято. Конечно, мама права. Столько лет прошло. А в «Чародейку» вообще нет смысла звонить… Но можно подъехать. Там кто-то должен помнить Эллу Петрову.

Катя нажала рычаг отбоя, и хитрый автомат сожрал последний жетон.

— Может, ты от меня позвонишь? — предложил Паша. — До моего дома два шага.

— Хорошо, — секунду подумав, кивнула Катя. — Ты на машине?

— Пешком. Когда твоя Жанночка позвонила, я решил, что пешком будет быстрее. И оказался здесь минут на двадцать раньше тебя. Она волновалась и так тараторила, что я ничего не сумел понять. Тебя что, правда шантажируют?

— Да, похоже на то.

— Это имеет отношение к убийству твоего мужа?

— Пока не знаю.

Они сели в Катину машину и через пять минут оказались у старого дома на Бронной. Катя первым делом кинулась к телефону. На этот раз были длинные, редкие гудки. Но трубку все-таки взяли. Очень низкий, сиплый женский голос произнес:

— Слушаю.

— Здравствуйте, можно попросить Эллу Петрову.

— Я у телефона.

— Элла, еще раз здравствуйте. Меня зовут Катя Орлова. Вы, возможно, меня помните.

— Помню, — ответила женщина без всяких эмоций.

— Скажите, пожалуйста, как мне найти Свету?

— Откуда я знаю? — сердито буркнула Элла.

— Но она живет с вами? Или у нее другой телефон?