Место рядом со мной

– Мара…

– Отпусти меня.

Как это сделать, я не понимаю. Оглядываюсь в поисках чего-нибудь тяжёлого, чтобы расколотить это зеркало. Ничего нет… Но в моих руках вдруг оказывается ствол. Я поднимаю его, прицеливаюсь в отражение и не могу нажать на курок. Ведь выстрелю я в неё.

– Отпусти меня…

Как?...

Кладу руки на зеркало и даже сквозь сон чувствую, какое оно ледяное! Из моих рук словно мощным насосом выкачивает тепло, они немеют. С трудом отрываю.

– Отпусти…

Просыпаюсь в холодном поту, подскакивая на кушетке, словно меня втряхнули силой в моё тело. Дотягиваюсь до воды, не отводя глаз от экрана, где бежит ритмично вздрагивающая ниточка её пульса.

Делаю свет ночника ярче. Стягиваю вниз кислородную маску.

Кровь в неё вкачали, кислород тоже. Мраморный рисунок с кожи исчез.

Да, немного бледновата. Но не бледнее меня – ловлю свое отражение в зеркале.

УЗИ показало, что внутри всё терпимо.

Где ты летаешь? Почему?

– Мара… – шлёпаю слегка по щеке.

Уже раза четыре в неё вкачивали какие-то препараты. Реакции нет.

Подставляю стул, ложусь лицом на её кушетку, закрываю глаза. Лежащая рядом ладонь пахнет лекарствами.

«Отпусти». Куда отпустить? Никуда больше я не смогу тебя отпустить. И причин этому много. Закрываю глаза, вырубаюсь.

Утром звонит Вадик и докладывает обстановку. Мои пленники выходить не пытались.

Мне сейчас глубоко плевать на них. Я весь сосредоточен здесь. Пусть посидят.

Без аппетита съедаю принесённую медсестрой еду. Она что-то вводит Маре в капельницу.

– А что Вы ей ставите?

– Бензодиазепин и барбитурат.

– Чего? А зачем?

– При длительной асфиксии и нарушении кровообращения во избежание обширного инсульта показана искусственная кома.

– Что?! Так это вы держите её без сознания?

– Так положено. Иначе она может умереть, потерять память или какие-то другие мозговые функции.

Зависаю, глядя на все эти трубки. Мне хочется сорвать с неё это всё.

А если умрёт? Она сказала, что не от пули, а про инсульт не говорила ничего!

Господи…

И почему-то ещё меня напрягает, что прямо перед её кроватью весит большое зеркало, где она отражается. Я вспоминаю тот зеркальный туннель в моем сне. А если она уйдёт туда? В Навь?

– Распорядитесь убрать это зеркало.

– Зачем?

– У неё аллергия на зеркала! – начинаю раздражаться.

В моей руке звонит телефон.

– Да!!

– Сергей.

– Доброе утро, Игорь Васильевич, – сбавляю я тон.

– Слышал, у тебя неприятности? Наши спецы подчистили за тобой. Ты попал на камеры.

– Спасибо…

– Я жду тебя сегодня. Хочу быть в курсе происходящего.

– Хорошо, сейчас приеду.

Глава 25 - Капкан

Рука Артура перемотана бинтами, и я тяжело сглатываю, поднимая на него взгляд. Он смотрит на меня с выразительным прищуром. Ну а при чём здесь я? За каким хером он полез этой рукой к пираньям? Я бы не полез. Разве можно отвечать за чужой идиотизм? А если бы он упал с подаренного велосипеда, это тоже было бы поводом наказать дарителя?

Я слышал, что Игорь Васильевич хоть и скор на расправу, однако очень рационален.

– Я рад, Сергей, что ты нашёл своего внутреннего врага. Теперь, надеюсь, ты сосредоточишься на работе.

Выдыхаю...

– Конечно.

– Но осталось ещё несколько не удовлетворяющих меня моментов, которые ты должен подчистить.

– О чём Вы?

– Что ты решил с Илгой? Мне не нужны живые крысы.

– Она носит мою сестру.

– И что? От того, что беременна, она не перестаёт быть опасной для нашей семьи. И уж тем более, это не отменяет её наказания за сделанное. Она убила моего человека.

– И моего отца. Но она носит мою сестру.

– Как ты хочешь решить эту задачу, Сергей? – раздражается он.

– Я не знаю. Дайте мне, пожалуйста, время. Пусть родит.

– Ты хочешь отвечать за этого человека?

– Её будут охранять. Я буду отвечать за то, что у неё не будет связи с миром и возможности покинуть место её пленения.

– Охрана несовершенна. Человеческий фактор и вопрос денег. Их могут перекупить.

– Зато совершенна техника. Перед смертью отец увлекался японскими разработками. И нашёл вот эту вещь.

Кладу на стол два массивных браслета.

– Это экспериментальный проект «Тюрьма без стен». Браслет выполняет две функции. При попытке покинуть выставленный на нём диаметр – активируется сигнализация и происходит  впрыск транквилизатора. Я увезу её далеко от города, приставлю охрану и надену браслет. Она будет жить в изоляции.

– Какая хорошая вещь! – крутит браслет в руках. – А каким образом задаётся периметр?

– Это его центральный порт, от которого рассчитывается диаметр, – показываю на маленькую коробочку с передатчиком. – Сам диаметр устанавливается на браслете с помощью биометрии: отпечатка пальца.

Я уже настроил оба браслета на себя.

– Ммм… Я не против. Протестируем твою технику. Но у меня ещё есть к тебе вопросы, Сергей. Моя служба безопасности не может идентифицировать твою женщину. Эту Марину. Кто она?

О, чёрт!

– Она… Она…

– Имя, отчество, фамилия… Паспортные данные. Личная история. Родственники.

– А я не знаю, – опять сглатываю ком в горле. – Она сирота.

Очень на это надеюсь.

– И она всегда жила изгоем, отдельно от цивилизации. Поэтому я не знаю таких деталей.

– Так узнай. Я должен проверить человека, которого ты ввёл к нам.