Метаморфозы

Божьи вещанья узнать — утешенье всегдашнее смертных, —

В Клар к Аполлону идти. Форбант в то время безбожный

С шайкой флегийцев пути заступал к святыням дельфийским.483

415 И о решенье тебя, Алкиона вернейшая, нежный

Предупреждает супруг. Но ее, лишь об этом узнала,

Холод пронзил до костей. Лицо ее стало бледнее

Бледного букса, и слез струи увлажнили ей щеки.

Трижды хотела сказать, и трижды струилися слезы.

420 И, прерывая свои задушевные жалобы всхлипом,

Молвит: «Какую вину допустила я, милый, что мыслью

Ты отвратился? Куда твоя прежняя делась забота?

Ныне ты можешь уйти, Алкиону спокойно покинув,

Люб тебе длительный путь, — я издали стала милее!

425 Лишь бы по суше ты шел, — печалиться буду я так же, —

Страха не будет зато; тосковать мне тогда без боязни:

Сердце страшит мне вода, унылое зрелище моря.

На побережье на днях я разбитые видела доски;

И на холмах погребальных, без тел, — имена прочитала.

430 Да не обманет души уверенность ложная, друг мой,

Что Гиппотад484

тебе тесть, который могучие ветры

Держит в темнице и зыбь по желанью смиряет морскую.

Если он выпустит их и они овладеют зыбями,

Им не запретно ничто, перед ними земля беззащитна

435 Вся, беззащитны моря; они гонят и по небу тучи,

И вытряхают огонь багряный, сшибаясь жестоко.

Знала я их хорошо, да, знала; я маленькой часто

Видела их у отца и тем более знаю опасность.

Если решенье твое никакими нельзя уж мольбами,

440 Милый супруг, изменить и отправишься ты непременно, —

В путь возьми и меня. Всему мы подвергнемся вместе.

Не устрашусь я ничем, все сама испытаю. Снесем мы

Вместе что ни случись и по морю вместе помчимся!» —

Молвит Эолова дочь. Словами ее и слезами

445 Тронут был звездный супруг. Он не меньше любовью пылает,

Но путешествия все ж отложить не желает морского

И, чтоб опасности с ним Алкиона делила, — не хочет.

Много он ей говорил в утешение робкому сердцу, —

Тщетно: ничем убедить не может ее. Добавляет

450 Ей в облегчение так, — лишь этим склонил он супругу:

«Длительно всякое мне промедленье; тебе обещаю

Отчим огнем, я вернусь — коль будет судеб изволенье —

Раньше, чем дважды луна успеет достичь полнолунья».

При обещанье таком на возврат в ней возникла надежда.

455 Тотчас велит он сосновый корабль из гавани вывесть,

В море спустить и его оборудовать всем снаряженьем.

И, увидавши корабль, как будто в грядущем читая,

В ужас пришла Алкиона, и слез заструились потоки.

Мужа она обняла и устами печальными, в горе,

460 Молвит «прости» наконец и, промолвив, без чувств упадает.

Но уж торопит Кеик, и юноши, сдвоенным рядом,

К груди могучей уже придвигают гребущие весла,

Ровными волны они разрезают ударами. Очи

Влажные тут подняла Алкиона и видит супруга,

465 Как он на гнутой корме стоит и машет рукою.

Знакам его отвечает она. Земля отступает

Дальше; скоро и лиц различить уже очи не в силах;

Все ж, пока можно, следит она взором за судном бегущим;

А как уже и корабль не могла в отдалении видеть,

470 Стала на парус смотреть, высоко трепетавший на мачте.

А как и парус исчез, ушла, опечалена, в спальню

И на пустую постель прилегла; вновь вызваны слезы

Ложем и местом; ей все говорит об утраченном друге!

Вышли из порта они. Дуновенье гребцов заменило.

475 Боком уже мореход обращает висящие весла;

Реи на самом верху помещает он мачт и полотна

Все наставляет и в них принимает поднявшийся ветер.

Вот полдороги уже — но, конечно, не больше — по водам

Судно проплыло, и был еще берег противный далёко, —

480 Вдруг перед ночью белеть набухавшими волнами море

Начало, сразу сильней стал дуть неожиданный ветер.

«Верхние реи снимать! живей! — восклицает в тревоге

Кормчий. — Эй! Привязать полотнища к мачтам, не медлить!»

Так он велит, — но мешает уже налетевшая буря.

485 Голоса слышать уже не дают грохотанием волны;

Сами спешат моряки тем не менее вытащить весла;

Те — укрепляют борты, паруса отнимают у ветра;

Черпает влагу иной, льет воду же в воду морскую;

Этот схватился за снасть; пока действуют так без приказа,

490 Грозная буря растет; отовсюду жестокие ветры

В битву идут и крутят зыбей возмущенные глуби.

Кормчий в ужасе сам, признается себе, что не знает,

Как поступить, что ему запрещать, что приказывать должно, —

Тяжесть беды такова, настолько сильнее искусства!

495 Вправду, и крик моряков раздается, и весел скрипенье,

Воды набегом воды угрожают, и небо громами —

Волн громады встают с небесами как будто бы вровень,

Море и брызгами волн окропляет нашедшие тучи;

То поднимая со дна золотистый песок, принимает

500 Краску его, то черней становится стиксовой влаги;

То простирается вдруг и шумящею пеной белеет.

Вслед переменам его и трахинское485 мечется судно:

То высоко вознесясь, как будто бы с горной вершины

Смотрит оно на долины внизу и на глубь Ахеронта486,

505 То, как обстанут корабль опустившийся волны крутые,

Будто на небо вверх из аидовой смотрит пучины.

Борт, то и дело волной ударяем, грохочет ужасно, —

Он не слабее гремит, чем железный таран иль баллиста,

Чей потрясает удар крепостную уставшую стену;

510 Или чем дикие львы, что бегут, на ходу удвояя

Силы, грудью вперед, навстречу протянутым копьям.