Метаморфозы душевной жизни.Путь душевных переживаний. 2 часть

Была необходима душевная деятельность — чтобы провести перед душой в символическом образе вышеназванное сравнение. Мы должны наблюдать самое душу: что она совершила, чтобы мы смогли поставить перед собой этот черный крест; должны провести перед взором внутренние переживания, которые были у нее при образовании символа. Когда человек таким образом мистически углубляется в свои душевные переживания, то приходит к инспиративному познанию. И тогда в новой способности, способности инспирации, он переживает не только появление этой искорки во внутреннем, но для него она разгорается до ярко горящей познавательной силы, посредством которой он переживает нечто, что проявляет полное родство с его внутренним и тем не менее от этого внутреннего совершенно независимо. Тогда он замечает, что его деятельность является не только внутренней, но и такой, какую он осуществлял во внешнем. Таким образом, даже в этом мистическом элементе присутствует то, что являясь только познанием внутреннего, наряду с этим, связанно с внешним миром.

Теперь начинается работа, противоположная работе мистиков. Здесь надлежит совершить нечто подобное тому, что совершает обычное естествознание: мы должны выйти во внешний мир.

Это трудно, но необходимо для достижения интуитивного познания. Здесь человеку надо отвести внимание от своей деятельности, забыть, что было им проделано при построении креста и роз. Но если он обладает терпением, если делает упражнения достаточно долго и правильно, то увидит, что остается нечто, о чем он совершенно точно знает: оно совершенно независимо от его внутренних переживаний и не окрашено субъективно и возводит его к чему — то такому, что независимо от его субъективной личности, однако, своей объективной сущностью проявляет сходство с центром человеческого существа, с человеческим Я. Для достижения интуитивного познания мы выходим из себя и тем не менее приходим к чему — то такому, что подобно нашему внутреннему существу. Так, от того, что переживается нами во внутреннем, мы восходим к духовному, которое переживаем теперь не во внутреннем существе, а во внешнем мире.

Вначале, в имагинативном познании, человек совершает нечто, что является как мистикой, так и монадологией и что возвышает его как над мистикой, так и над монадологией. В инспи — ративном сознании он поднимается на более высшую ступень, чем мистик (который как человек остается таким, каким он был на прежней ступени). В интуитивном познании духовный ученик делает шаг, который на соответствующей ступени выводит его во внешний мир совсем не таким, каков он был. Так, продвигаясь в духовнонаучном исследовании к имагинации, инспирации и интуиции, мы преодолеваем теневые стороны как монадологии, так и обычной мистики.

А теперь мы можем дать ответ на вопрос: что такое мистика? Мистика — это старание (das Unternehmen) человеческой души посредством углубления в собственное внутреннее найти божественно — духовный источник бытия. По сути дела, духовное знание тоже должно идти этим мистическим путем. Но ему ясно, что нельзя приступать к этому слишком преждевременно, что сначала необходимо подготовить к свершению этого пути душу. Поэтому мы можем сказать: мистика — это такая деятельность (das Unternehmen), которая проистекает из правомерных импульсов и порывов человеческой души, это нечто формально совершенно верное; только она предпринимается душой слишком преждевременно, если та не пыталась сначала продвинуться в имагинативном познании. Когда обычная человеческая жизнь хочет углубиться в мистику, то существует опасность, что человек в недостаточной степени освобожден от себя и недостаточно независим для того, чтобы произвести нечто иное, нежели индивидуально окрашенный образ мира. Но когда поднимаются к имагинативному познанию, тогда свое внутреннее изливают в нечто, что взято у внешнего мира; так завоевывают право быть также и мистиком. Поэтому ко всякой мистике следует приступать на соответствующей ступени развития человека. Вред мистики возникает тогда, когда человек слишком несвоевременно хочет осуществить то, что составляет основу мистического познания.