Метаморфозы душевной жизни.Путь душевных переживаний. 2 часть

Почему же вообще возникли эти образы? На это наш философ не дает ответа. Кто умеет наблюдать жизнь, кто знает подобные случаи и способен составить суждение о личности данного философа — мне в данном случае известен не только этот факт, но и сам человек, — тот смог бы выдвинуть, если можно так выразиться, следующую гипотезу. Вышеупомянутый философ беседовал с человеком, не очень — то его интересовавшим. Чтобы сконцентрировать внимание на разговоре, было необходимо определенное принуждение, в результате чего возникла избыточная душевная жизнь, не проявившаяся в беседе, а, так сказать, пульсировавшая внутри. С другой стороны, у него не было сил, чтобы контролировать представления, поэтому они текли беспорядочно. В тот момент, когда он был вынужден направлять интерес на предмет, не очень его интересовавший, в избыточной душевной жизни появлялись образы, а так как внимание должно было уделяться неинтересному разговору, образы избыточной душевной жизни протекали беспорядочно. Этот случай мог бы служить нам указанием на то, что такие образы могут протекать как бы на фоне сознательной душевной жизни — как отблески сознательной душевной жизни. Таких примеров можно привести множество. Я выбрал данный пример потому, что он очень характерен и может нас многому научить.

Сейчас, однако, мы подошли к тому, чтобы спросить себя: разве этот случай не призывает нас глубже заглянуть в человеческую душу? Или мы могли бы так сформулировать вопрос: как вообще возникает такое расщепление душевной жизни, показанное в данном примере? Тут мы подходим к тому пункту, где опыты и переживания этой печальной области, которой нам сегодня предстоит коснуться, вполне естественно соединяются с тем, что так часто представало перед нами в течение этих зимних циклов. Наш философ, рассказывая о таких проявлениях собственной душевной жизни, уже стоит перед определенными загадками. Отметив данные факты, он не смог пойти дальше, так как наша традиционная наука, даже если она многое сообщает, останавливается перед познанием сущности вещей, а также сущности человека.

Познание сущности человека показало нам, что мы рассматриваем человека не так просто, как это делает традиционная наука, но различаем внешнего и внутреннего человека. И внешний человек не более реален, чем внутренний. В самых различных областях мы показали, что, например, состояние сна мы понимаем по — другому, нежели понимает обычная наука. Мы показали, что в постели после засыпания остается лишь внешний человек и что обычное сознание не может следовать за невидимым, высшим, внутренним человеком, выходящим из внешнего человека во время сна. Обычное сознание не видит, что при засыпании из человека выходит нечто действительное, столь же реальное, как то, что остается лежать в постели, так что внутренний человек от засыпания до пробуждения предоставляет себя своей исконной родине, духовному миру. И из него он впитывает то, в чем нуждается от пробуждения до следующего засыпания для поддержания нормальной душевной жизни. Поэтому необходимо ясно различать и рассматривать отдельно друг от друга внешнего человека, также и во сне пребывающего со своими законами и правилами, и внутреннего человека, который находится внутри внешнего человека только в состоянии бодрствования, а в состоянии сна отделяется. До тех пор пока мы не сделаем этого различия, мы не сможем понять важнейших проявлений человеческой жизни. Те, кто из удобства везде видит единство и с легким сердцем хочет обосновать монизм, обвинит нас в дуализме, так как мы разделяем человеческое существо на два члена, на внешний и внутренний. Но такие люди должны признать ужасным дуализмом и разделение химиками воды на водород и кислород. Нельзя быть монистом в высшем смысле слова, не признавая, что монон

(das Monon)

есть нечто гораздо более глубокое. Кто в близлежащем сразу же хочет видеть одно, тот закрывает глаза на разнообразие жизни, на то, что может прояснить только сама жизнь.

Мы показали также, что во внешнем и внутреннем человеке тоже следует различать отдельные члены. Во внешнем человеке мы различаем прежде всего тот член, который можно увидеть физическими глазами, потрогать руками: физическое тело. Нам известен также и другой член, его мы назвали эфирным телом, это некого рода силовая форма (Kraftgestalt), исконный строитель и ваятель физического тела. Физическое и эфирное тела во время сна остаются лежать в постели. То, что у спящего человека выходит из физического и эфирного тел и возвращается в духовный мир, мы в этих лекциях обозначили как астральное тело человека, оно, в свою очередь, является собственно носителем Я. Затем мы сделали более тонкие различия. В астральном теле мы различаем три члена человека, три члена душевной жизни. И многие жизненные проявления стали нам понятны благодаря тому, что мы тщательно различали эти три члена.