Метаморфозы душевной жизни.Путь душевных переживаний. 2 часть

Через импульс Христа человечеству впервые была дана возможность постичь, что Бог, Творец вещей, который является Творцом и внешних тел человека, может быть понят и познан в нашем внутреннем существе. Только через познание Бого — человечности Христа Иисуса человечество стало способным понять, что Бог может говорить нам в нашем собственном внутреннем существе. Для того чтобы человек внутри себя мог найти божественную природу, было необходимо, чтобы Христос вступил в человеческое развитие во внешнем историческом событии. Если бы Бог, Христос, не жил в теле Иисуса из Назарета, если бы Он не показал раз и навсегда, что Бога можно познать внутри человека, ибо Он однажды жил среди людей, если бы Он не стал победителем смерти в мистерии Голгофы, то человек никогда не смог бы постичь присутствия Божества в своем внутреннем. Тот, кто утверждает, что человек мог бы постичь Бога внутри себя без внешнего исторического Христа Иисуса, мог бы с таким же успехом утверждать, что мы имели бы глаза и без существования в мире Солнца. Высказывание философов: "Без глаз мы не могли бы видеть свет, значит, свет следует выводить из нашего органа зрения" — пример односторонней истины. Такому представлению всегда нужно противопоставлять тезис Гёте: "Глаз создан в свете и для света!" Если бы Солнце не наполняло светом земное пространство, в человеческом организме не были бы созданы глаза. Глаза — это творения света, и не будь Солнца, глаз не мог бы его воспринимать. Ни один глаз не способен воспринимать без той силы восприятия, которую ему надо первоначально получить от солнца. Также невозможно прийти к внутреннему постижению и осознанию природы Христа без внешнего исторического импульса Христа. Но чем для зрения является Солнце во Вселенной — тем же является исторический Иисус Христос для того, что мы называем вступающей в нас Божественной природой.

Для постижения всего этого людям были даны элементы в мудрости, приходящей с Востока, нужно только поднять ее на более высокую ступень. Элементы постижения Бога, связывающего себя с человеческой природой, постепенно развивались из восточного течения. Постичь же, принять то, что принесено этим импульсом, — к этому были зрелы души на Западе, на том Западе, где наиболее интенсивно развивалось то, что вошло из внешнего мира во внутренний мир человека и, став совестью, охраняло слабое Я. Таким образом, сила души была подготовлена к возникновению совести, гласящей теперь: в нас живет Бог, который являлся на Востоке тем, кто был способен ясновидчески видеть. В нас живет Божественное!

Однако то, что подготавливалось таким образом, не могло бы быть осознанно, если бы в этом возникновении совести уже не говорил внутренний Бог. Итак, на Востоке рождается внешнее понимание божественной идеи Иисуса Христа, а навстречу с Запада идет то, что человеческое сознание развивает как совесть. Например, в Риме именно в первые времена христианского летоисчисления всё больше и больше говорится о совести, и чем дальше на Запад, тем отчетливее возникает в сознании это представление.

Так Восток и Запад работают друг с другом рука об руку. Солнце Природы Христа встает на Востоке, а глаза Христа — человеческая совесть — подготавливаются на Западе, чтобы осуществилось понимание Христа. Поэтому триумфальное шествие христианства мы видим не на Востоке, а на Западе. На Востоке же вместо этого распространяется религиозное вероисповедание, породившее нечто хотя и высочайшее, но имеющее восточный характер: восточный мир охватывает буддизм. Христианство завоевывает западный мир, так как на Западе оно создало свой орган. Здесь христианство соединяется с тем, что стало глубочайшим культурным фактором Запада: понятие совести соединяется с христианством.