Метаморфозы Катрин

Он выгнал со службы с позором и без пенсиона шесть человек в течении первого месяца своей службы. Он лично ночами регулярно ходил проверять патрули и дежурные посты, и безжалостно штрафовал даже не за бутылку вина на посту, а за запах вчерашней пьянки. Он гонял элиту, охранявшую короля, как новобранцев на посту и требовал не менее трех тренировок каждую неделю для любого бойца. Он настоял на открытии старого, заброшенного садового павильона, который традиционно использовался для быстрых свиданий всеми придворными, и организации там места для тренировочных боёв. И его стали проклинать все местные донжуаны и мессалины. И частенько присутствовал на тренировках лично. И тренировался сам и стоял над душой у бойцов. И ввел обязательное для каждого умение кидать ножи. Так не благородно! Заставить элитных гвардейцев учится забаве черни! Позор! Он запретил дуэли среди гвардейцев под страхом тюремного заключения.

И как же его ненавидели и проклинали первые полгода все подчиненные! А потом баронет Сирин, мальчишка, ни разу не бывший в бою, устроенный на теплое место могущественным дядей, возвращаясь из увольнения, которое со вкусом провел в квартале красных фонарей, один отбился от четверых нападавших, трое из которых были вооружены мечами. И получил только легкое ранение и пару царапин. И слыли эти трупы при жизни не самыми худшими бойцами среди жулья. И проклятий в адрес занудного графа стало несколько меньше.

А пока чистят столицу и прореживают семьи заговорщиков его величество решил пожить в загородном замке Крим. Честный старый замок, без тайных ходов и лишних дверей. К прибытию короля туда перевели часть дворцовых слуг. О красотке Молли Марк побеспокоился лично.

Девушка была не только миловидна, но и смышлёна. Не рассказывала о вечной любви, береглась беременности и не требовала лишнего. Салем в месяц делал её покладистой и не требовательной. А мелким подаркам радовалась, как иная графиня рубинам. Единственное условие Марка — не крутить с другими кавалерами, она выполняла честно. Уж кто-кто, а Марк узнал бы о нарушении договора первый. И, пожалуй, отказался бы от нее. Для дворянина он был неприлично брезглив. А Милли старательно копила себе большое приданое и планировала выйти замуж не просто так, а непременно — за купца. Она была изрядно честолюбива.

Даже письмо от жены, которое доставил капрал Суро, Марк решил прочитать завтра. На словах капрал, проживший в замке почти два дня, сказал, что все хорошо. Это — главное. А подробности можно узнать и завтра.

Когда Милли зашла в комнату, неся тяжелый поднос, Марк уже спал, раскинувшись на кровати прямо поверх одеяла. Одетый. Только тяжелый кожаный колет был небрежно брошен на пол возле кровати. Немного подумав, Милли оставила поднос на столе, накрыв от мух большой чистой салфеткой и, слегка откатив к стене бесчуственое тело, накинула на него кусок одеяла. Толстые стены старого замка прогревались медленно и в комнатах было прохладно.

Окончательно промерзнув к утру Марк проснулся и резко вскочил с кровати. Выдохнул… Никуда спешить не нужно! Только есть очень хочется. А на столе, под салфеткой — что там?

Даже остывший пирог с рубленым мясом был вкусен! Королевский повар, гвайр Рубино, благоволил трудоголику и аккуратисту Марку, признавая в нем равного себе.

В жизни мэтр Рубино не слишком жаловал придворных хлыщей и не боялся их неудовольствия. Главное, что его стряпня и его аккуратность нравятся королю. Даже всесильного герцога Арского, фактически, второе лицо в королевстве, не боялся — герцог и сам умел работать до седьмого пота. Да, не так, как мэтр Рубино, не на кухне, конечно. Но с бумагами и посольствами, с законами и приказами. Вот и этот юный фанатик, лорд Шарон, снискал симпатию гвайра именно своей работой. Мэтр Рубино, признаться, в глубине душит был вольнодумец и считал, что работать честно должны все! И тогда не важно, кто король, а кто повар! Вот так! Потому на стол к своим любимчикам он всегда отправлял лучшее, что производила кухня. Кроме того, это молодой граф полгода назад похвастался, что его жена придумала жарить в кипящем масле новый овощ — картофель. Режет тонкой соломкой и жарит. И попросил мэтра приготовить такое хоть один раз. Интересно ему было, что же его жена так хвалит. Ну, почему бы и не помочь хорошему человеку? Блюдо вышло столь необычным, что мэтр рискнул подать его как гарнир к свиным медальонам в пряном соусе. И удостоился, между прочим, благодарности его величества и кольца с руки! Многие ли придворные хлыщи могут таким похвастаться?!

Марк, между тем, уплетал пирог мэтра, совершенно не думая о том, какие чувства испытывал вчера гвайр Рубино, следя за сервировкой его подноса. Проглотив целиком крошечное пирожное-корзинку с клубникой и взбитыми сливками, запив поварской шедевр остывшим чаем с пряностями и вином, он блаженно повалился на кровать, закутался потеплее и, наконец-то, распечатал письмо Катрин.

«Марку, лорду Шарону, графу Ромскому.