Метаморфозы: тень

Незачем наемнику знать детали, впрочем, как и план подземных тоннелей, — лишнее это знание. Фольмар остановился и, подав жест рукой, прислушался. Тишина. Мертвая, звенящая, давящая тишина, в которой слышны только сдавленное дыхание, учащенное биение сердца да потрескивание догорающего факела. Почему-то именно здесь, в этом самом месте, тишина становилась абсолютной, еще пару десятков шагов вперед или назад и появляются пусть не звуки — смутные тени приглушенных звуков, но здесь…

— В этот лабиринт есть только один вход, Келлир, и нет выходов. Когда к городу подойдут Рорка, семьи Алифи можно будет отправить вниз и наглухо замуровать единственный проход. Я дал приказ подготовить проводников, которые отведут беглецов в жилые коридоры и научат их жить в условиях подземелья. Там будет затхлый воздух, поступающий по старым каменным желобам, и теплая, кислая, вонючая вода из источников, но это будут воздух и вода. Заготовлены десятки тысяч факелов и сотни бочек масла, солонина и сухари. Это будет несладкая жизнь, но это лучше, чем смерть.

Наемник прищурил глаза и неторопливо спросил:

— И сколько ртов способно прокормить это подземелье?

— Много, Келлир, много. Треть города, включая людей, а к чему ты спрашиваешь?

Келлир усмехнулся.

— Мочь и сделать — разные вещи. Я предлагаю предоставить доступ сюда только тем, кто готов заплатить. Много заплатить, причем за каждую голову отдельно. Захотят взять с собой слугу? Друга? Любовницу? Пусть раскошеливаются. Каждый горожанин должен приносить пользу Валлинору своей жизнью или смертью: богатый — платить за спасение, а бедный — погибать на стенах.

Владыка скептически хмыкнул, но так и не сдвинулся с места.

— Что им помешает сбежать, как сбежали тысячи из Куарана и Тимаэля? Мир большой, в нем места хватит всем.

Наемник кивнул.

— Да, мир большой, бежать есть куда. Вот только с сегодняшнего дня каждый выезжающий из города с имуществом должен будет платить Вам пошлину, и моя задача обеспечить ее неукоснительный сбор. Половина всего вывозимого добра должна реквизироваться в казну города. Это важно. Половина, но не меньше полусотни золотых за каждого Алифи и двух золотых за человека. И после того, как Рорка уйдут, каждый сбежавший потеряет право вернуться.

— Это проще сказать, чем сделать, Келлир. Знать начнет роптать, а мятеж накануне боя — это предвестник гибели.

— Вы не дослушали, милорд. Хотят бежать, отделавшись малым? Особняки и родовые гнезда не унесешь с собой. Я слышал, Мастер памяти составил реестр жителей? Пусть каждый проходящий через ворота города, отмечается в списках. Каждый, кто будет отсутствовать в городе на момент объявления осадного положения, лишится всей недвижимости в черте Валлинора. Навсегда, без права обратного выкупа.

— И все-таки это плохая идея, потому что у каждого должен быть путь к отступлению. Знать, загнанная в угол, не будет платить, они бросятся на меня, — Фольмар Яркий выдохнул, яростно сжав кулаки. — Начнется мятеж, Келлир.

— Это моя задача — предотвратить мятеж. Именно поэтому Вы мне платите такие деньги. А если начнется бунт, все добро бунтовщиков нужно пустить с молотка, причем половину вырученного отдать тем, кто останется Вам верен, — Келлир снова улыбнулся. — Простой расчет, милорд. Если какой-нибудь лорд пожалеет половину, то он не сможет дать наемникам больше, чем Вы. А если ему не жалко денег, то проще не поднимать мятеж, а заплатить Вам.

Фольмар внимательно рассматривал северянина, пытаясь понять, чего еще можно от него ожидать.

— Что ж, для этого я привел тебя сюда. Не каждый готов быть героем, и лишаться всего тоже готов не каждый. Хорошо, место в этом подземелье будет стоить дорого, но это все равно будет дешевле половины всего и намного дешевле смерти. Пусть платят, а потом живут, словно крысы, пока не придут те, кто сможет выкопать их отсюда. И еще, когда начнется мясорубка…

— Вы хотели сказать, если, — с вежливой улыбкой поправил мастер битвы.

— Я всегда говорю только то, что хочу сказать, — с такой же улыбкой ответил Фольмар. — Когда начнется мясорубка, в этом подземелье должны оказаться и пару сотен рудокопов на случай, если извне выкапывать окажется некому.

— А Вы? Не хотите остаться здесь? В безопасности?

— Я? Из этих каменных коридоров ничего не видно, Келлир. Ничего. Валлинор — мой город, от башни и дворца до последней мусорной кучи в Пепельном квартале. Если мой город будет умирать, я должен это видеть.

…

— Я тебя поздравляю, ты стал крушителем основ. Стоишь один против целого мира, и он вынужден отступать перед твоим гневом.

— Кто он? — разговор начинал меня раздражать.

— Мир, конечно, — похоже, Высший забавлялся. — Друзья сплотились, тучи развеялись, а враги в ужасе забились в норы.

— В берлоги, — поправил я.

— В какие берлоги? — в этот раз не понял Алифи.

— В большие и темные, — я постарался поточнее сформулировать мысль.