Метью Шардлейк. Книги 1-6

Еще раз взглянув на Майкла, я заметил, что поверх рубашки у него тоже надет грязный фартук. Как видно, он помогал своему брату. Но над чем они работали? Я окинул комнату глазами. Никогда прежде мне не доводилось бывать в лаборатории алхимика. Я старался держаться от подобных людей подальше, так как знал, что среди них немало обманщиков и шарлатанов. Однако изображения алхимических лабораторий мне случалось видеть, и, припоминая их, я сообразил, что в этой чего-то не хватает. Сосредоточенно нахмурившись, я прошел вдоль стены, заставленной полками. Битое стекло хрустело у меня под ногами. На одной из полок теснились книги, однако все прочие были пусты. Судя по круглым отпечаткам, оставшимся на пыльной поверхности, раньше здесь стояли колбы и склянки. Да, на картинках разнообразные сосуды с загадочными жидкостями и порошками являлись непременной принадлежностью обители алхимика. А в этой комнате их не было. Другим обязательным атрибутом лаборатории на изображениях были причудливо изогнутые реторты для перегонки веществ. Несомненно, злоумышленники превратили их в осколки, усеявшие пол.

«Они забрали с собой все вещества, с которыми работал Сепултус», – пробормотал я себе под нос.

Сняв с полки одну из книг, озаглавленную «Epitome Corpus Hermeticum»[5], я торопливо пролистал ее. Абзац, отчеркнутый на полях чернилами, гласил: «Возгонка есть выявление сущности сухого вещества посредством огня, ибо огонь помогает постичь сущность любой вещи, поглощая все прочие ее составляющие». Покачав головой, я поставил книгу на место и повернулся к обломкам сундука. Взглянув на камин, я заметил, что стена над ним почернела в точности так, как стены, выходившие во двор.

Содержимое сундука было разбросано по полу. То были письма и документы, на некоторых из них виднелись кровавые отпечатки пальцев. Значит, убийцы искали какую-то важную бумагу. Среди документов я обнаружил купчую на дом, по которой он переходил во владение Майкла Гриствуда и его брата Сепултуса, а также брачный контракт Майкла Гриствуда и Джейн Стори, заключенный десять лет назад. Согласно этому контракту отец Джейн после своей смерти оставлял все имущество зятю; мне не часто доводилось сталкиваться с контрактами, составленными на столь выгодных для одной из сторон условиях.

На полу что-то блеснуло, и, наклонившись, я поднял золотую монету. Она выпала из валявшегося рядом кожаного кошелька, в котором я обнаружил еще двадцать монет. Итак, преступники не тронули деньги. Вне всякого сомнения, их интересовало нечто другое. Я встал и сунул монету в карман. К запаху серы, пропитавшему комнату, начал примешиваться еще один. То был сладкий, тошнотворный аромат тления. Направляясь к двери, я услышал, как что-то хрустнуло у меня под каблуком. То были крохотные весы, при помощи которых Сепултус отмерял необходимые для опытов порции веществ. Что ж, они ему больше не понадобятся. Бросив последний взгляд на печальные останки братьев, я вышел из комнаты.

Джейн Гриствуд, погруженная в оцепенение, по-прежнему сидела у стола, Сьюзен, пристроившись рядом, прихлебывала что-то из деревянной чашки. Она встретила меня встревоженным взглядом, а хозяйка даже головы не повернула. Я достал из кармана золотую монету и положил на стол перед Джейн. Она наконец соизволила меня заметить.

– Что это?

– Я нашел это наверху, среди обломков сундука, принадлежавшего вашему мужу. На полу валяется кошелек, полный золотых, а также все документы относительно дома и прочие важные бумаги. Вам лучше убрать все это.

– Документы относительно дома, – кивнула мистрис Гриствуд. – Я полагаю, теперь он принадлежит мне. Правда, мне никогда не нравилась эта покосившаяся развалина. Я была против того, чтобы его покупать.

– Да, дом перейдет к вам, но лишь в том случае, если Майкл не имеет сыновей.

– Нет у него никаких сыновей, – с неожиданной горечью произнесла она и внимательно посмотрела на меня. – Вижу, вы знаете законы. И разбираетесь в правах наследования.

– Я адвокат, сударыня, – не слишком любезно ответил я, ибо хладнокровие, с которым эта женщина приняла смерть мужа, произвело на меня отталкивающее впечатление. Я понимал Барака, который набросился на нее с упреками. – Думаю, вам лучше прямо сейчас спрятать деньги и документы. Скоро в этом доме будет полно народу.

– Я не могу туда подняться, – проронила она, вперившись в меня взглядом.

Внезапно глаза ее полезли на лоб, а голос сорвался на пронзительный визг.

– Не заставляйте меня туда подниматься! Ради всего святого, не заставляйте! Я не могу на это смотреть!

И она разрыдалась, отчаянно завывая, словно попавшее в капкан животное. Сьюзен робко взяла ее за руку.

– Если не возражаете, я сам принесу документы и деньги, – заявил я, ощущая неловкость за свою недавнюю резкость.