Метка Каина

В первой говорилось об убийстве в Квебеке. Канадский новостной сайт дал краткое сообщение. Очень старая женщина была убита три недели назад в собственном доме в пригороде Монреаля. Женщину застрелили без какой-либо видимой причины. Но Саймон обратил внимание на статью из-за самой последней строчки: женщина была из народа басков и в юности была отправлена в нацистский концентрационный лагерь. В Гюрсе. Французская Страна Басков. Это убийство представляло собой абсолютную загадку, потому что ничего не было украдено, несмотря на состоятельность жертвы.

Это должно было быть связано с убийствами в Англии. Должно было. Но даже если и нет, все равно случай требовал дополнительного расследования. Саймон записал в блокнот детали, потом взялся за следующую статью в сводке новостей. Эта статья повторялась дважды несколько недель назад.

Заголовок гласил: «Странное завещание на два миллиона долларов и тайна басков».

С фотографии смотрел мужчина лет тридцати с небольшим, по имени Дэвид Мартинес; он держал в руке какую-то карту. Мартинес на фотографии неловко улыбался, демонстрируя карту. В статье говорилось, что на карте отмечены определенные места в Стране Басков. Более того, сообщалось, что дед этого молодого мужчины умер, оставив ему два миллиона долларов, — и, согласно газете, это явилось для внука полнейшим сюрпризом.

Саймон еще раз просмотрел статью, чувствуя, как его охватывает волнение. Ему уже не хотелось выпить. Ему хотелось узнать, что все это значит, как это связано с басками, откуда взялась огромная сумма денег, узнать все об очень старом человеке, умершим за тысячи миль от него.

Статья дала ему почти все; здесь даже говорилось, что Дэвид Мартинес был адвокатом в Лондоне, прежде чем получил таинственное наследство.

Понадобилось две минуты, чтобы отыскать «хорошо известную юридическую компанию», в которой служил Дэвид Мартинес: каждая такая фирма выставляла в Интернете список своих адвокатов.

Подойдя к окну, Саймон позвонил по сотовому в фирму Мартинеса. Вялый, невыразительный голос попросил представиться. Саймон Куинн из «Дейли телеграф».

Журналиста довольно долго переадресовывали с номера на номер, просили подождать, снова куда-то переключали, снова просили подождать… но наконец он добрался до в высшей степени высокомерного типа, видимо, начальника Дэвида Мартинеса, — Роланда Де Вильерса, и тот оказался более чем любезен и дал Саймону номер мобильного телефона Мартинеса. А потом босс добавил, видимо, для собственного удовольствия: «Надеюсь, у него большие неприятности».

И резко отключил свой телефон.

Саймон посмотрел на свой блокнот, лежавший на подоконнике. Номер был британским. Саймон набрал его, и в трубке послышались долгие пронзительные гудки, означавшие, что этот парень, Мартинес, был где-то за границей. Возможно, в Испании?

Но потом до Саймона донесся через спутник неуверенный голос:

— Да… Кто это?

24

Запах мороженых мальков висел в воздухе. Туман украдкой просачивался в комнату, бесшумно, понемногу. Дэвид сидел в тишине и промозглом холоде, размышляя над словами Хосе. Потом наконец с некоторой радостью ощутил, что к нему возвращается способность трезво рассуждать. Ему необходимо было поговорить с Эми. Рассказать ей все, что услышал.

— Эми!

Его голос гулко разнесся по комнате. Дэвид позвал еще раз:

— Эми?

Где она? Дэвид не видел ее уже около часа. Вряд ли можно было предположить, что она вышла погулять под дождем.

Он позвал девушку еще раз. Звук его голоса оттолкнулся от гниющего дерева, пронесся по пустому коридору. Тишина.

Быстрый осмотр комнат дал Дэвиду знать, что на первом этаже Эми нет: он слышал только непрерывный шорох крысиных лап и хвостов, когда грызуны разбегались при его приближении к каждой из всех этих непривлекательных комнат.

А как насчет их общей комнаты? Его и Эми? Той, где они разговаривали ночь напролет?

Он должен подняться наверх; он должен пройти по лестнице… Звук его шагов не заглушил биения сердца, громко колотившегося в ушах Дэвида, когда он снова позвал девушку — и снова не дождался ответа, в коридоре наверху тоже было пусто.

Он толкнул дверь, и в то же мгновение в его памяти вспыхнула воображаемая картина смерти родителей в автомобиле, вспыхнула внезапно и ярко. Разбитая голова его матери, тихо стекающая из полуоткрытого рта кровь…

А если то же самое случилось и с Эми? Все, с кем он близок, уходят, всех забирают у него… всех…

Дэвид окинул взглядом комнату, которую они делили с Эми. Пусто. Здесь не было даже крыс, даже какой-нибудь вороны снаружи на подоконнике. Койки стояли все так же, сдвинутые друг к другу; на облупившейся стене все так же криво висело изображение какого-то святого иезуита. Потолок был в пятнах сырости, как в трущобах.

Оставалась неосмотренной только одна комната, спальня Фермины и Хосе. И можно было не сомневаться, что дверь той комнаты крепко заперта, ограждая обитателей от мира.

Может быть, она все-таки там?