Метод Сократа: Искусство задавать вопросы о мире и о себе

Федон, 90b–91

– Не в этом сходство между рассуждениями и людьми – я сейчас просто следовал за тобою, куда ты вел, – а в том, что иногда мы поверим доказательству и признаем его истинным (хотя сами искусством рассуждать не владеем), а малое время спустя решим, что оно ложно, – когда по заслугам, а когда и незаслуженно, и так не раз и не два. Особенно, как ты знаешь, это бывает с теми, кто любит отыскивать доводы и за и против чего бы то ни было: в конце концов они начинают думать, будто стали мудрее всех на свете и одни только постигли, что нет ничего здравого и надежного ни среди вещей, ни среди суждений, но что все решительно испытывает приливы и отливы, точно воды Еврипа, и ни на миг не остается на месте.

– Да, все, что ты сказал, – чистая правда.

– А когда так, Федон, было бы печально, если бы, узнав истинное, надежное и доступное для понимания доказательство, а затем, встретившись с доказательствами такого рода, что иной раз они представляются истинными, а иной раз ложными, мы стали бы винить не себя самих и не свою неискусность, но от досады охотно свалили бы собственную вину на доказательства и впредь, до конца дней упорно ненавидели бы и поносили рассуждения, лишив себя истинного знания бытия.

– Да, клянусь Зевсом, – сказал я, – это было бы очень печально.

– Итак, прежде всего охраним себя от этой опасности и не будем допускать мысли, будто в рассуждениях вообще нет ничего здравого, скорее будем считать, что это мы сами еще недостаточно здравы и надо мужественно искать полного здравомыслия: тебе и остальным – ради всей вашей дальнейшей жизни, мне же – ради одной только смерти.

Короче говоря, если разум не приносит нам удовлетворения, нужно винить себя, а не разум, пренебрегать которым лишь потому, что это слабый инструмент, было бы несправедливо.

Что делать. Если обе стороны в споре выглядят убедительно, то как же скептик делает свой выбор? Разобраться в этом нам поможет Карнеад – философ, который возглавил Академию спустя столетие после Аркесилая и с именем которого связывается ее поздний период. То был мудрец, обладающий легендарными дарованиями; рассказывали, будто он ходил с нестриженными волосами и длинными ногтями из-за того, что был слишком занят философией[240]

. По мнению Карнеада, даже не будучи уверенными в вещах до конца, мы способны считать некоторые из них более вероятными, чем другие. Цицерон изложил суть такой позиции:

Цицерон. Учение академиков, 2.31.99

Если случится что-то вероятное по виду, если не появится ничего, что противоречило бы этой вероятности, мудрец станет пользоваться этим и руководствоваться в организации всей жизни. Ведь изображаемый вами мудрец, которого вы вводите, следует многому такому, что является вероятным, но не постигнутым и не понятым и не подтвержденным одобрением, но лишь правдоподобным; и если не принять этого, то исчезает вся жизнь.