Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания

Оппоненты, однако, недоумевали: неужели из логики познания можно вывести всё богатство человеческих переживаний, все заведомо неразумные поступки, совершаемые людьми? Жизнь самоценна, и человек, прежде всего, стремится жить, а не познавать. Неужели и эмоции – порождение познавательного процесса? Ты интеллектуализируешь психику, – заявляли они. Эта критическая нота особенно часто звучала после выхода в свет моего эссе по психологии искусства.[453] Ужель наслаждение искусством (как и любовь, гнев, счастье и пр.) – всего лишь «жар холодных чисел»? А.Ш. Тхостов отражает похожую точку зрения, когда пишет: «Психология вообще гипертрофирует рациональное познание (в  чистом виде реально наблюдаемое лишь в специальных лабораторных условиях или в специфической научной деятельности), не замечая того, что в обыденной жизни человек есть существо далеко не рациональное. Противоречивость, совмещение противоположностей, логика желания представляют собой ошибки, которые следует не столько признавать как неизбежное несовершенство или игнорировать, сколько сделать предметом собственно психологического исследования, ибо ошибка говорит о сути человека часто больше, чем любое формально правильное исполнение».

[454] Действительно, всё сказанное верно, за исключением разве того, что рациональное познание не наблюдается ни в лабораторных условиях (где как раз самое интересное – ошибки), ни тем более в научной деятельности (о чём уже много говорилось). 

Однако с естественнонаучной точки зрения, логическое описание (что, собственно, является итогом рационального познания) кажущегося иррациональным поведения возможно. Следовательно, психика (включая всё, в том числе и эмоции, и фантазии, и иррациональные желания) в теории должна быть представлена как логическая система. В противном случае, следует признать, что психология как естественная наука не может существовать. Не случайно Тхостов говорит о “логике желания”. А его призыв изучать ошибки – по существу, означает, что ошибки поддаются логическому анализу, ведь только тогда они позволяют прогнозировать поведение. Другое дело, что подлинная рациональная логика психического нами непосредственно не осознаётся, а субъективно переживается (в том числе, эмоционально) только неожиданный для сознания (и поэтому кажущийся алогичным) результат её неведомой работы.

Догадка. Если мозг (или даже организм в целом) рассматривать как

идеальное познающее устройство, то какую функцию в познавательном процессе выполняет сознание? Я предположил, что среди механизмов мозга существует один, названный мной протосознанием

, который по заданному алгоритму (в том числе, используя алгоритм случайного выбора) принимает решение о поведении в ситуациях, когда у него нет критериев для выбора одной из нескольких равновероятных альтернатив. (То, что сознание активно востребовано именно в ситуации неопределенности, подчеркивают многие выдающиеся психологи – вспомните позиции У. Джеймса и А.Г. Асмолова). А далее объясняет принятое решение неслучайными причинами, иначе говоря, приписывает сделанному случайному выбору статус закономерного. Этот механизм, тем самым, строит случайную догадку о том, какова реальность, как бы пытаясь угадать правила игры, по которым с ним «играет» природа. В последующем, попадая в новые ситуации неопределенности, он будет действовать уже не случайным образом, а в соответствии с этой своей догадкой до тех пор, пока не столкнется с её опровержением. Если догадка не верна, то всё равно принятые на её основании решения ничем не хуже, чем решения, основанные на случайном выборе. Если же его догадка верна, то он будет знать о мире то, о чём на самом деле не имел никакой информации. Напомню, что именно путем угадывания законов (правил игры, по которым играет природа) развивается естественная наука.

При случайном угадывании, однако, трудно рассчитывать, что догадка вдруг окажется истинной, т.е. полностью соответствующей реальному положению дел. В самом лучшем случае она может быть не совсем точной, может быть правильной только в какой-то своей части. Тут в дело и вступает механизм сознания. Задача сознания как механизма состоит в том, чтобы, прежде всего, логически оправдать догадку и так ее скорректировать, чтобы согласовать ее с опытом. Тем самым механизм сознания защищает свои догадки (гипотезы) от весьма вероятного опровержения. Механизм сознания – это специальный механизм мозга, работающий как логический компьютер и обеспечивающий создание защитного пояса проверяемых гипотез (защитный пояс – термин И. Лакатоса, введенный для обозначения процесса зашиты научных гипотез от опровержения).