Метрополис. Город как величайшее достижение цивилизации

Поток знаний с Востока и Запада и их столкновение можно проиллюстрировать выдающимися достижениями Мухаммада ибн-Мусы аль-Хорезми (ок. 780–850). Происходивший из рода персидских зороастрийцев, аль-Хорезми родился в одном из оазисов Хорасана (современный Узбекистан), и подобно многим известным интеллектуалам своей эпохи он оказался в Багдаде, где были собраны обширные коллекции греческих, вавилонских, персидских, индийских и китайских работ по математике, геометрии, науке и астрологии[163].

«Книга о восполнении и противопоставлении» стала революционным результатом трудов аль-Хорезми. В ней автор одним гигантским шагом углубил наше понимание математики. Для того чтобы создать свой magnum opus, аль-Хорезми понадобилась геометрия Древней Греции, китайская математика и индийская теория чисел; используя их, он заложил основания современной алгебры, создал метод решения линейных и квадратных уравнений. Вторая большая работа, «Книга о сложении и вычитании согласно индийскому счету», была посвящена арифметике, и она тоже сильно повлияла на современную науку: именно она представила систему индийских цифр арабскому миру, а позже и Европе. Латинизированная версия его имени – Алгоритми – стала основой для слова «алгоритм», которое сейчас используется повсеместно. В Средние века «алгоритмистом» называли человека, который принимал систему аль-Хорезми: все числа передаются с помощью девяти цифр и нуля.

Достаточно быстро алгоритмисты (или последователи аль-Хорезми) начали использовать десятичные доли.

Когда мы читаем, что аль-Хорезми родился в одном из оазисов современного Узбекистана, то может создаться ощущение, что его извлекли из невежества и отправили в Большой город, где он и сделал себе имя. Но на самом деле все обстоит совсем не так. Современные историки, сосредоточивая внимание на римских, греческих или арабских городах, едва касаются или вовсе обходят вниманием тот факт, что в Средней Азии имелась одна из самых утонченных урбанистических культур, и там находились некоторые из наиболее продвинутых городов планеты[164].

Благодаря торговым путям такие коммерческие центры, как Балх, Самарканд и Мерв, процветали; главные центры обширного региона приобрели свой облик, который время от времени менялся благодаря путешественникам и мигрантам. Каждая группа – начиная с греков, потом евреи, китайцы, индийцы, иранцы, тюрки, сирийцы и арабы – приносила собственные культурные привычки, технологии и верования. Эти города также были магнитами для кочевых племен, которые доставляли мед, воск, охотничьих соколов и шкуры диких животных, меха и мясо на рынок. Города росли. Мерв, например, описанный арабским историком X века аль-Мукаддаси, был «приятным, изящным, элегантным, сверкающим, обширным и полным удовольствий городом». Подобно многим другим на Великом шелковом пути, он мог похвастаться монументальной архитектурой и самой современной инфраструктурой[165].

Потомки буддистов, обратившихся в ислам, упомянутые выше Бармакиды, выходцы из города Балх в долине реки Окс (Северный Афганистан нашего времени), привезли в новый метрополис не только бумагу, но и интеллектуальную энергию и открытость новым идеям. Сейчас Балх не более чем руины, но он был одним из величайших городов поздней античности, римляне знали его как неописуемо богатый, а арабы упоминали как несравненно прекрасный[166]

.

Большие города, в которых царило разнообразие культур, процветали как интеллектуальные центры, в них жили известные ученые, астрономы, врачи и математики, а также многочисленные книголюбы. Ничего удивительного, что Багдад, стремившийся стать центром науки для всего мира, неизбежно обратился к источнику интеллектуальной энергии, которая так долго копилась в Центральной Азии. Аль-Хорезми был одним из многих, кто переехал в столицу халифата из мегаполисов Средней Азии, а возвышение Бармакидов при дворе Аббасидов сделало интеллектуальную мощь региона основой феноменального научного прогресса Багдада.