Меж мирами скользящий

Оказавшись в столь странном месте, поначалу я хотел попросту его покинуть и отправиться в любой из магических миров – не важно какой. Коль уж ты там побывал, не мне тебе объяснять, какое острое чувство безысходности и полной обреченности возникает в душе всякого чародея, впервые ощутившего себя полностью оторванным от благодатного океана магической эманации. Признаться, я был готов именно так поступить. В этом случае тема измерения Земля была бы для нас с тобой навсегда закрыта. Но перед тем, как оттуда удрать, я заметил всадника, скачущего вдоль лесной опушки на обычной лошади. Этим всадником, к моему несказанному удивлению, оказался обыкновенный человек, светлокожий, кареглазый, темноволосый. Затем вдалеке я заметил какие-то постройки. По всей видимости, наездник направлялся именно туда. Похоже, люди этого мира не так давно познакомились с железом и способами его обработки. В общем-то ничего интересного, таких цивилизаций в безбрежном Межмирье пруд пруди, и пытаться отыскать здесь что-нибудь уникальное лишь напрасная потеря времени.

И все-таки вид скачущего на лошади человека и полное отсутствие заслуживающих внимания источников свободного апейрона как-то не очень состыковывались друг с другом. С одной стороны – ранний железный век, с другой – полное отсутствие магии, а значит, и магов. Ну, разве это не явный нонсенс? Общеизвестно, что без начального магического толчка никакое общественное развитие попросту невозможно, ибо лишь магам доступно постижение сокрытой от глаз простого смертного сути вещей. Взять, например, сталь, из которой изготовлены предметы конской амуниции, кольчуга и меч всадника. Самый поверхностный анализ тут же опровергал версию о том, что железо для их производства имеет метеоритное или самородное происхождение. Ну какое, к черту, самородное железо в богатой кислородом атмосфере? В таком случае, каким образом лишенный магического зрения индивид мог проникнуть в тайну болотной руды и понять, как из бурого рассыпчатого камня получить сверкающий на солнце металл? По всем статьям выходило: либо эта цивилизация не имеет права на существование, либо чародеи здесь все-таки водятся.

Согласись, Ивэн, окажись ты на моем месте, подобные вопросы обязательно посетили бы и твою светлую голову?

– Абсолютно точно, Учитель. – Мне ничего не оставалось, как кивнуть головой в знак признания правоты его слов. – Когда я впервые очутился на Земле, мне захотелось убраться оттуда куда угодно, лишь бы побыстрее. Но потом меня также заинтересовали некоторые вопиющие странности, присущие только этому миру и его обитателям. Мне даже удалось там обнаружить кое-что весьма ценное, впрочем, оно вас вряд ли заинтересует, поскольку вы никогда особенно не интересовались шедеврами изобразительного искусства.

– Готов биться об заклад, – ухмыльнулся Учитель, – это не простые картины. Что касается меня, то я выяснил, что некоторые образцы поэтического творчества землян являются не чем иным, как готовыми к применению мощными магическими формулами. Кое-что я опробовал сам – работает и очень даже прилично. Некоторые намного эффективнее и проще заклинаний, разработанных нашими магами… – Старик неожиданно осекся, разгоревшийся было азартный блеск в его глазах померк. – Но об этом поговорим как-нибудь после. А сейчас все-таки позволь мне закончить свой рассказ.

Итак, оказавшись впервые на Земле, я определенно ощутил некую притягательность этого мира, его таинственность. Проблему пополнения магической эманации я решил достаточно быстро, изготовил так же, как ты, концентрированные пилюли.

В течение нескольких десятков лет я преспокойно путешествовал по этому весьма занятному мирку. Я побывал в Европе эпохи Возрождения, имел удовольствие общения с Леонардо да Винчи и многими другими просвещенными людьми того времени. В Китае я стал свидетелем и в некотором роде участником грандиозного строительства мавзолея императора Минь Йонь Лу. Это именно я подкинул монарху идею создать десятитысячную армию терракотовых воинов. В эпоху образования империи Великих Моголов мне довелось быть рядом с Бабуром, и благодаря моим советам этому неотесанному дикарю удалось создать государство, простиравшееся от Ганга до Амударьи. Я был свидетелем бурного становления государства Московского в славных времен правления Василия Третьего Иоанновича. На моих глазах ушел из жизни последний император ацтеков Монтесума и был стерт с лица Земли великолепный Теночтитлан. Короче говоря, друг мой сердечный, ни одно мало-мальски значимое событие на Земле того времени не обходилось без моего участия.