Между

Увечный Король вздохнул:

– Не знаю, Вороненок. Я пытался заглядывать в будущее – но оно слишком непохоже на тот мир, к которому я привык. Я мало что смог понять. Хочешь – попробуй сам. Котел ответит тебе. Но вот поймешь ли ты ответ…

Кромка виденья: Сархад

Я подошел к Котлу. Сегодня – серебряная чаша на узорчатой ножке, мне по грудь. Красивый орнамент.

Попытался думать о будущем. Об этом самом Большом Коте, то есть его Пятке… тьфу, Сердце.

Но, видно, шутки слишком мешают сосредоточиться. Я видел какие-то желтые пески… ничего похожего на Прайден. Что нашему королю делать в бесконечных желтых песках?

Меньше ёрничать надо, тогда и Котел шуток шутить не будет.

Но от Котла уходить не хотелось. Я стал просто смотреть… вода (или что в него налито?) колыхалась, одни непонятные картины сменяли другие, иногда я просто видел дно чаши и орнамент на нем…

А потом… это было больше, чем видение в Котле Мудрости. Это было вокруг меня, я был внутри этого, внутри – но это чудо было и во мне…

Кромка виденья: Бендигейд Вран

Что творится с тобой, Вороненок? Вокруг тебя струится серебристо-голубой свет, ограждая тебя прочнее, чем каменная стена.

Что открыл тебе Котел Керидвен?

Я вижу удивление на твоем лице… радость… улыбку…

Ты хорошо улыбаешься, Сархад. Жаль, что редко, слишком редко это бывает чистая улыбка, а не язвительная гримаса.

Но, кажется, в будущем ты станешь чаще радоваться, а не насмехаться?

Кромка грядущего: Сархад

Она идет по городу Белых Сосен. Не идет – бежит.

Счастлива как ребенок. Торопится увидеть сразу всё, немедленно, сейчас – хотя у нас времени сколько угодно.

У нас?!

Да, я с ней. Неудивительно: как бы иначе она попала в запретный город сидхи?

Хм, забавно смотреть на себя со стороны. У меня бывает такое щенячье-блаженное лицо? Хотя… если мы с ней окажемся дома, и она будет вот настолько рада – пожалуй, именно так я и буду смотреть на нее.

Дома? Мы вернемся – домой? Этот город, ненавидимый мною веками, станет домом? Мне? Нам?..

Она кажется частью его. Она – человек, но в столице сидхи она не чужая. Любимая, ты – впервые в городе Белых Сосен, но уже сродни ему, а я…

А я, кажется, тоже. И черные одежды впервые за сотни лет сменил на серебристые – правда, с черным рисунком, но хоть не выгляжу дырой в сложном узоре столицы сидхи.

Матушка? Ты обнимаешь Эссилт и называешь ее дочерью?

Неужели это будет?

– Ты хочешь узнать, будет ли это?

Хриплый старушечий голос. Керидвен.

– Госпожа моя…

Серебристая стена исчезает. И Грааль сейчас – уродливый медный котел со вмятиной на боку.

– Хочешь, – говорит Владычица Котла, – я отвечу тебе, что это: греза или грядущее?

– Госпожа…

– Хочешь?!

Но Сархад уже пришел в себя, он спокоен и собран, как обычно. Миг растерянности позади.

– Нет, – твердо. – Если это будущее, я хочу достичь его сам, своими силами, а не потому, что так суждено. Если же это – лишь моя греза, то… как знать, может быть, я смогу превратить ее в пророчество.

Молчание. Ворон, решительно:

– Нет. Я не хочу знать ответа.

Керидвен подходит к нему:

– Как же ты горд, Сархад…

Кромка вины: Сархад

Трудно смотреть в глаза матери врага. Матери былого друга.

В глаза старухи, назвавшей меня сыном.

Трудно смотреть в те глаза, что видели битву двух сыновей: родного и названного.

Простишь ли ты меня, госпожа?

Я не хотел биться с Морвраном… Лгу!

Да, глупо скрывать. Я хотел сразиться с ним. Но я бы напал на него иначе… не так, как всё произошло.

Или… не стал бы нападать? Сейчас в моей жизни слишком много дел и стремлений, чтобы посвящать ее мести.

Госпожа Керидвен, я не пытаюсь оправдаться, но… будь моя воля, я бы не искал боя с Авагдду.

– Я знаю, – тихо отвечает Керидвен. – Теперь знаешь и ты. Не напади он на тебя – мне не пришлось бы смотреть на ваш поединок.

– Прости меня…

– За что? Ты сохранил ему жизнь. Но больше ему никогда не взлететь.

– Владычица Керидвен, ради тебя я пощадил бы его, даже не будь я связан обетом Стража!

И в этот миг Сархад искренне верит в свои слова.

* * *

…Сархад стоял у выбитого им давным-давно окна и смотрел на облака. Те творили что-то непонятное: пышные кучевые неподвижно стояли вдали, а легкие и маленькие стремительно летели мимо них. Это сочетание покоя и порыва было странным. И красивым.

Холодный осенний ветер гулял по замку. Сархада он раздражал, не более, а вот Увечному Королю приходилось тяжело: рана разболелась, и Вран даже не каждый день выходил на свою рыбалку. Сидхи вообще не представлял, какая сила должна заставлять Короля снова и снова заходить в холодные воды озера за незримым уловом.

Вот и сегодня Вран сидел у растопленного очага (кстати, а кто его топит? кто рубит для него дрова? – Сархад этого никогда не видел), не в силах встать. Подле него стояла чаша с горячим питьем; питье было всегда горячим – и Коварный мысленно поблагодарил Котел Керидвен за такое простое и такое нужное чудо.

– Так ты говоришь: Пламень, потом Тьма, а теперь Свет? – закашлявшись, спросил Бендигейд Вран.

– Я?! Говорю?! – Сархад обернулся и непонимающе посмотрел на Короля.