Между адом и раем

— Консуэло, ты же знаешь, что я всегда в твоем распоряжении. Но если бы ты внимательно просмотрела мое личное дело, то заметила бы такую запись: «Плохо сотрудничает с другими».

— Я ожидала такого ответа. Но мы не можем позволить этой чертовой штуковине плавать в паре миль от берегов Майами. Президент очень ценит потрясающие успехи, которых ты добился в последнее время. Да и все мы очень ценим их.

— Он даже звонил мне лично.

— Ты выяснил, кто купил лодку. Сейчас нам надо найти и устранить этих ублюдков. Я обещала ему, что заручусь твоей поддержкой. Мне придется доводить это дело до конца.

— Несладко же тебе придется, Конч.

— К сожалению, да. Я не умею учиться на ошибках.

— Конч, послушай, я был маленьким жалким ублюдком. Прости меня.

— Ты даже не предупредил меня. Мне было очень больно. Ты не дал мне никаких шансов.

— Да. Ну, если ты правда думаешь об этом, мы никогда…

— Пожалуйста, заткнись, Хок. Когда у нас заходит об этом речь, ты превращаешься в жалкого ублюдка.

Алекс не ответил.

— Каков твой план действий? — спросила она, снова перейдя к делу.

— Я направляюсь на Экзумы. У Вики сейчас небольшая контузия. Я хочу хотя бы на пару недель развлечь ее. Отвезу ее на «Блэкхок».

— Счастливая девчонка.

— Вылетаем сегодня в полдень. Когда доберусь до места, я в твоем распоряжении. Все, что смогу, сделаю. Только не надо меня больше тащить на собрания с этими придурками из оперативно-тактической группы.

31

Мансо с братьями стояли в самом конце длинной пристани. Волны хлестали о камни. Не было ни луны, ни звезд, лишь бушующее море кругом. Отвратительная и в то же время прекрасная, волнующая душу кубинская ночь.

У Мансо, который подрагивал от холодных капель дождя, внутри горело пламя. Он наконец-то выполнил намеченное. Они все выполнили намеченное. Страна скоро узнает о том, что рождена новая Куба. Сейчас, глядя на жизнерадостные улыбки братьев, можно было подумать, что это — три самых счастливых в мире человека.

На бетонном причале был установлен проблесковый маяк. Он вспыхивал, освещая темное устье реки и все, что было расположено в двухстах метрах вокруг него.

Была уже почти полночь, и шел сильный дождь, но это никого не заботило. На многовековом тернистом пути Кубы настал момент огромной исторической важности. Братья де Эррерас с восторгом глядели в пелену ливня, пытаясь что-то увидеть в темной воде.

— Не видно? — спросил Мансо.

— Мне показалось, я что-то видел, — сказал Карлос. — Но это, наверное, просто соленая вода попала в глаза. — Он отхлебнул из серебряной фляги и снова убрал ее в карман.

— Скоро увидишь, брат, — засмеялся Хуанито и хлопнул его по спине. — Ты увидишь нечто поистине великое!

— С телевидением получился полный провал, — сказал Мансо, несколько секунд глядя в бинокль ночного видения на черный горизонт. — Даже когда ему ввели успокоительное, он бушевал. Я сказал съемочной группе, что съемки переносятся на завтра. Но не думаю, что он захочет сотрудничать.

— Какая разница? — сказал Карлос. — Это уже неважно. Пусть люди узнают, что он не стал выступать по телевидению. Но ведь всем известно, что прошлым утром он был в яхт-клубе. Репортер из «Гранма» присутствовал, поэтому в газете обязательно напишут об этом. Если он категорически отказывается выступать перед камерами, то что из этого? Вы с Фульгенсио объявите о смене правительства, и все закончено!

— Лучше, если Фидель сам об этом скажет, Карлитос, — заметил Хуанито. — Так нам всем будет проще. Люди, по большому счету, не будут волноваться, но сейчас…

— Слушайте, у меня мысль, — сказал Мансо. — После ужина я говорил с одним видеотехником. Он сказал, что знает, как заставить его сказать то, что нам нужно.

— Конечно, мы это всегда можем сделать, — засмеялся Карлос. — Родриго со своими серебряными ножницами заставит любого говорить что требуется.

— Есть возможность в цифровом формате имитировать его речь и движения губ, — сказал Мансо. — Ведь речь будет быстрой.

— Насколько быстрой? — спросил Хуанито. — Такой, что ли: «Я ухожу, вот новый президент»? — Он засмеялся и сделал еще глоток из фляги.

— Господи, смотрите, — сказал Карлос. — Смотрите!

— Включите свет! — произнес Мансо.

Карлос щелкнул выключателем в основании проблескового маяка, и сквозь непогоду ударил яркий луч. Все трое схватились за бинокли и стали смотреть туда, куда указал Карлос.

— Вон, — сказал он, — видите?

— Где? О Святая Дева! — Из морской пучины показалась голова чудовища, черная и с заостренными, словно лезвия, краями; она не изрыгала огненные струи, но вода бешено забурлила. Оно было устрашающе черно, напоминая смертоносную машину какого-то злого гения. На земле не могло быть более совершенного орудия убийства, чем это.

— Я говорил вам, братья, что вы будете потрясены увиденным! — крикнул Хуанито. — Только посмотрите — это божественно! Вы когда-нибудь видели что-нибудь более огромное?