Между ангелом и бесом

— С ней связано все могущество этого мира, дурень. Здесь можно из ничего сделать все и наоборот. Надо только знать — как. Каждый человек в этом мире — немного волшебник, но люди еще не умеют пользоваться тем, что так щедро предоставила им природа. А в башне собраны огромные знания, со­средоточена вся магия этого мира. Да любой вол­шебник полжизни отдаст, чтобы попасть в нее.

— И что, до сих пор никому не повезло?

— Повезло. Тебе. Я читал, что раньше у башни был хозяин — волшебник Аминат, но потом по не­известным причинам он бросил свое жилище, а баш­ню заколдовал так, что ни один человек не может в нее попасть. Она появляется и исчезает, как мираж в пустыне. Говорят, что предметы, находящиеся в ней, дают неограниченную власть. Слушай, ангело­чек, а ты ненароком ничего не прихватил оттуда?

— Почти ничего,— смутился ангел.

— Почти или ничего?

— Там все такое красивое, сверкающее, что страшно в руки взять. Ну, взял узелок. Так там про­стые вещички, вряд ли ты найдешь в нем что ин­тересное.

—  Какой узелок? — вскинулся Гуча.

— Я ж тебе говорю — ничего волшебного. Дере­вянная кружка, палочка, ржавый ножик и монетка. Еще поясок. Все завязано в яркую тряпку. Мне оно не нужно, я даже не помню, как это взял. Да вон он в траве валяется, возьми,— сказал ангел и пере­вернулся на другой бок. Через мгновение он крепко спал, причмокивая губами, как младенец.

Гуча нашел узел, закатившийся при падении в кусты, подтащил к костру, дрожащими пальцами раз­вязал — и ахнул: на яркой ткани лежали предметы, символизирующие силу четырех стихий  — Огня, Воды, Земли и Воздуха. Предметы, дарующие власть над силами природы, наделяли человека, умеющего ими пользоваться, могучим даром волшебства, при­чем настоящего волшебства. Пошлые штучки напо­добие телепортации и телекинеза, которыми бало­вались в Энергомире, не шли с ним ни в какое срав­нение.

Гуча с благоговением взял в руки кубок и едва не выронил, почувствовав, как в него вливается та­инственная сила. Черт, то есть теперь уже бывший черт, осторожно опустил волшебную вещь на тряпку, пододвинул поближе свою торбу, порылся в ней и извлек на свет стопку одежды. Он быстро скинул черный облегающий комбинезон, надел просторную белую рубаху и подпоясался серебряным пояском, найденным в узелке. Поясок походил на застывшую змейку, пряжка в точности повторяла змеиную го­ловку, даже зеленые камешки глаз блестели словно живые.

Черт, впрочем, уже не черт, а человек, натянул черные штаны, потом длинные сапоги, расправил складки рубахи, ниспадающей до колен. Сверху на­кинул алый плащ с потайными карманами. Длинные, до плеч, черные волосы повязал лентой, собрав сзади в хулиганский хвост.                                           

Опустившись на колени, Гуча снова взял в руки кубок.

— Любовь и страсть,— прошептал он, с радостью принимая подаренную силу.

Когда кубок перестал светиться и из серебряного снова стал деревянным, он опустил его в глубокий карман плаща.

Монетка оказалась динарием — золотым медаль­оном с изображением пятиконечной звезды. Гуча вы­тянул руку — кругляш попал в луч лунного света и засиял. Золото сверкало, радуя ладонь приятной тя­жестью.

— Слава и богатство! — прозвучали в ночной ти­шине слова, и человек повесил медальон на шею, спрятав под рубахой.

—  Разум и дело! — Взлетевший вверх ржавый нож стал сначала сверкающим кинжалом, потом — хо­рошо сбалансированным мечом, потом — опять ста­рой кухонной рухлядью. Налетевший порыв ветра взъерошил Гучины волосы, с дыханием проник в кровь.

Черт поднял жезл.

— Желаю и повелеваю! — Тонкая палочка, обитая с двух сторон медью, в глазах постороннего не пред­ставляла ценности, но для знающего человека была бесценна. Где-то громыхнуло, чистое звездное небо прорезала молния. Жезл превратился в крепкий по­сох.

Гуча опустился на траву и, подбрасывая сухие вет­ки в костер, принялся размышлять, что же делать с нежданно привалившим богатством. Как пользовать­ся волшебными вещами, он не знал — информация, которую он раскопал в архиве канцелярии, была слишком скудна. Оставалось одно — найти волшеб­ника Амината и расспросить его.

Он поднял с земли платок и, не заметив, как в траву упала маленькая книжка, пододвинул к себе торбу. Стараясь не тревожить спящего Бенедикта, Гуча перебрал и осмотрел провизию, сложил горкой на ткани и завязал концы платка крепким узлом. Потом приладил к длинной палке, чтобы удобнее было нести на плече. Он надеялся, что растяпа ангел осознает ценность того, что ему доверили нести, и не потеряет узел с запасами где-нибудь в лесу. Все остальное улеглось на дно серой торбы. Мешочек с золотом для расчета с местным населением переко­чевал на пояс, туда же Гуча прицепил фляжку со спиртным. Закончив дело, он прислонился спиной к дереву и задремал.