Между двух огней (СИ)

- Конечно, - Камелии ничего не оставалось делать, как последовать за ним вглубь комнаты, строя на ходу догадки на тему того, что ей собирается сказать король. Если судить по строгости, прозвучавшей в его голосе, то что-то не особо приятное.

А впрочем, от Торина никогда не знаешь, чего ожидать.

- Присядь, - коротко велел он, указав на высокий стул рядом со стоявшим по центру комнаты столом.

Камелия послушно присела на краешек, оказавшись спиной к Торину. Это был первый раз, когда она находилась в его покоях. Его комната заметно отличалась от комнат остальных гномов и, пожалуй, была самой благоустроенной из них. После победы в битве гномы постарались сделать всё возможное, чтобы покои их короля действительно походили на королевские.

У западной стенки там стояла широкая кровать, застеленная тёплыми покрывалами, а у подножия её лежали мягкие шкуры. Рядом с кроватью обнаружился и музыкальный инструмент - красивая, изящная арфа. У противоположной стены, как раз за спиной Камелии, находился камин, в котором потрескивали охваченные огнём сухие поленья. За окном царствовала холодная, непроглядная темень, но за счёт жаркого огня в комнате было очень тепло и уютно.

Пока Камелия осматривалась, Торин встал у неё за спиной и положил широкие ладони ей на плечи. Хоббитянка невольно вздрогнула. Совсем некстати всплыл в памяти сон, в котором король вновь грозился скинуть “ненавистную предательницу” со скалы.

- Что же ты так боишься меня? - неожиданно мягко, со щепоткой незлой насмешки улыбнулся Торин.

Он обошёл стул, таким образом оказавшись перед ней, и заглянул ей в глаза, чуть приподняв брови в ожидании ответа.

Камелия не знала, что сказать. Как объяснить Торину тот сумбур, который с недавних пор поднимался в её душе всякий раз, стоило ей только встретиться с ним. Тут хоть бы самой для начала разобраться!..

- Я не боюсь тебя. Кажется… - неуверенно пробормотала она, старательно глядя куда угодно, но только не на гнома.

Торина такой ответ не устраивал. Он почти неслышно вздохнул и отошел к краю стола, видимо, поняв, что напором от хоббитянки не добьешься вразумительного ответа.

На столе стояла початая бутылка вина и кубок - красивый такой, весь позолоченный и украшенный крохотными алмазиками. Сразу видно - королевский! Камелия краем глаза наблюдала, как Торин наливает в него красное, точно рубин, вино и подвигает к ней.

- Угощайся.

Пить не хотелось, но Камелия, чтобы не спорить с королём, сделала глоток, не замечая вкуса. Тем временем Торин присел на кровать и придвинул к себе арфу. Медленно кивнув девушке, как бы обращая внимание на то, что будет играть для неё, его по-гномьи грубые пальцы прикоснулись к тонким струнам. По комнате разлилась тихая и нежная, словно плач арфы, музыка.

Затаив дыхание, Камелия неотрывно смотрела на короля. Пожалуй, играть на таком инструменте больше подходило бы эльфам, но ей подумалось, что ни один эльф не смог бы вложить в музыку столько чувств, как это сейчас делал Торин. Лёгкая, но удивительно глубокая мелодия успокаивала, приятной грустью обнимала сердце и словно бы сглаживала острые углы в отношениях между Подгорным королём и некогда нанятой им взломщицей. Не желая отвлекать его, Камелия как можно тише и незаметнее встала со стула и пересела поближе к нему, на самый краешек кровати.

Звуки арфы продолжались ещё некоторое время - и затем смолкли.

- Он тебе нравится? - неожиданно спросил Торин, подняв на неё требовательный взгляд.

- Кто? - не поняла сразу Камелия.

- Мой племянник. Кили.

Тут настала её очередь растеряться.

- Нравится, конечно, да… Он ведь мой друг. Как и Балин, и Бофур, и все остальные.

Торин как-то неопределённо хмыкнул: то ли его позабавила наивность хоббитянки, то ли порадовался тому, что шанс для него ещё не потерян.

- Ты упрямо не хочешь замечать очевидное, - констатировал он. - Но рано или поздно сделать выбор придётся. Я знаю, что напугал тебя тогда, поэтому повторю: я хочу, чтобы ты была со мной. Но если ты твёрдо скажешь, что выбираешь Кили, обещаю, я не стану преградой вашему счастью. Решай, с кем тебе быть.

Произнося эти слова, Торин придвинулся к ней ближе. Прядка непослушных волос выбилась из её причёски, и он протянул руку, чтобы заправить её за ушко. Странное дело: заострённые ушки полуросликов смахивали на эльфийские, но Торин не чувствовал по отношению к хоббитянке ни малейшей неприязни из-за этого. Словно не желая отпускать девушку, он задержал руку на её лице и бережно провёл большим пальцем по линии её скул.

Камелия смущённо опустила голову: прикосновение, признаться, было приятным. Но очарование, навеянное умелой игрой на арфе, спало, и хоббитянка вернулась в реальность, в которой она с трудом находила общий язык с Торином. Пока что, во всяком случае.

- Я не думаю, что смогу дать тебе сейчас точный ответ. Уже поздно, наверно, я лучше пойду, - она решительно поднялась с кровати и направилась к двери, чувствуя, что ей необходимо побыть одной и всё спокойно обдумать.