Между нами химия (СИ)

Он думал, я не замечу. А я замечала, и от понимания того, что он смотрит на меня, сердце сжималось и стучало с такой бешенной скоростью, что казалось, вот-вот — выпрыгнет из груди…

— Ну-с, Слав… — его ошибка была понятна только мне. Я знала на 100 %, что он знает… — Соловьева, расскажите мне о реакции взаимодействия алкенов с галогенами…

— Могу не только рассказать, но и показать! — теперь я уже не думала о том, чтобы менять свой голос. В этом просто не было смысла, ведь моя маскировка оказалась очень плохой… Правда, раскрыл меня один только Женя. Как ему удалось? Ведь я на самом деле совсем была непохожа на себя — и не только на настоящую, но и на ту прежнюю, которую когда-то знал Кирсанов.

И я начала писать формулы на доске. Много говорила, рассказывала, а Кирсанов теперь слушал также увлеченно, как и я его в течение прошлого часа… Он не перебивал меня, не задавал глупых вопросов…

А я настолько увлеклась, что даже начала говорить об алкодиенах, о которых Кирсанов пока что ничего не рассказывал, так как алкодиены — тема следующей лекции.

Студенты смотрели равнодушно… Вообще, когда скоро звонок на перемену, внимательность студентов снижается, как и у детей в школе… И неважно, что они — уже взрослые люди. Все равно их мысли витают где-угодно, но только не на лекции.

И им было все равно, что какая-то там Поля Соловьева отдувается за всю группу. И пусть… Главное, чтобы профессор их не спрашивал… Да и лекция быстрее к концу подойдет. Всяко лучше таращиться на симпатичную новенькую, нежели записывать в тетради, еле-еле успевая за преподавателем.

— В понедельник будет небольшой химический диктант, так что советую подготовиться как следует! — сообщил уже собирающимся студентам. — А Вас, Соловьева, я попрошу задержаться на несколько минут! — вот, сейчас будет издеваться надо мной. Или влепит какой-то выговор. Ладно, я ко всему готова!

Что? Нет! К такому я точно не была готова…

Он медленно поднялся со своего стула и так же медленно, не разрывая нашей зрительной связи, подошел ко мне… Между нами было не больше метра, но, кажется, он преодолевал их целую вечность.

Мое тело не слушалось меня. Да что там тело! Даже мозг, моя единственная разумная часть, и та поддалась чарам Кирсанова. Я просто стояла напротив него и смотрела в его обезумевшие омуты цвета черного шоколада.

Уверена, мои собственные зрачки тоже расширились и заполнили полностью глаза, отчего они стали такими же черными, как и у Кирсанова. Губы слегка разомкнулись, готовясь к предстоящему сладострастному поцелую…

Кирсанов томил меня, вынуждал сходить с ума, пока он бесконечно долго приближался ко мне, чтобы все же поцеловать… И этот поцелуй был просто невероятным, умопомрачительным. Девять лет я клялась себе, что отвергну и уничтожу этого мужчину, стоит ему только появиться в моей жизни. Но вместо этого я схожу с ума от его близости, меня необъяснимо тянет к нему. Он… нужен мне… жизненно!

Я растворилась в этом поцелуе. Мне было неважно, что нас увидят, мне было плевать, что о нас подумают… Потому что в тот момент существовали только мы оба… И пусть весь мир подождет.

Он начал дышать очень громко, до боли сжал мои ягодицы, не разрывая наш страстный поцелуй. Когда мы прекратили наш обмен физиологическими жидкостями, я увидела его лицо… Моя помада оставила красный след на его губах, но этого было практически незаметно. Потому что его лицо было еще краснее от того жара, который разжегся внутри него.

Он прижал меня к доске, стирая моей спиной все формулы, которые я лично написала. Упирался своим возбуждением мне между ног, показывая тем самым, насколько я желанна… И я млела от понимания того, что этот мужчина реагирует на меня так же, как и я на него…

— Соловьева, как жаль, что Вы раньше не приходили на мои лекции! — все испортил, вернул меня в суровую реальность. Он меня не узнал? Значит, его возбуждают отношения декан-студентка? Как же это мерзко.

Оттолкнула его, хотелось плюнуть в эту наглую физиономию, но я сдержала себя. Губы, на которых еще осталось ощущение его близости, неприятно задрожали, мешая говорить…

— Не трогай меня, никогда! — стала вырываться из его крепких объятий…

— Женька, успокойся, я ведь сразу понял, что это ты. И мне неважно, в образе кого ты появишься. Главное, чтобы ты просто была рядом! — посмотрел на меня, как котенок… и я успокоилась. И поняла, что это было самой большой моей глупостью за последние годы. Дважды в одну реку не вступают. Дважды в одного Кирсанова не влюбляются… Это была минутная слабость, помутнение… Я больше не позволю себе поддаться его чарам. — Еще бы твои дурацкие очки, и я точно слетел бы с катушек… — дотронулся большим пальцем к моей щеке.

— Не прикасайся ко мне… Это было ошибкой, больше такого не повторится, Евгений Николаевич…

— Женька, ну что же ты… Пожалуйста, я просто пошутил неуместно, как всегда впрочем…

— Евгений Николаевич, соблюдайте субординацию и дистанцию… — теперь оттолкнула его сильнее и жестче. Он еще пытался меня остановить, но я ушла…