Между небом и землей (СИ)

— А что с ним? — спросила Пенси Паркинсон, внимательно глядя на МакГонагалл, которая хоть и была подготовлена к подобным вопросам, но, кажется, тоже на мгновение впала в ступор.

— Ему нездоровится, — она сама не верила в свои слова, взгляд женщины снова остановился на мне; опустив взгляд, я машинально стала перелистывать страницы учебника, подражая Гермионе.

Не может быть, МакГонагалл не может знать! Было ощущение, что никто не поверил в то, что Снейп в принципе может болеть. Хворь и угрюмый профессор зелий — понятия несопоставимые. Зараза к заразе не пристает.

— Но утром с ним было всё в порядке! — не унималась Пенси, её личико, похожее на мордочку мопса, выражало искреннее удивление. — Он выглядел, — она задумалась, — как обычно.

МакГонагалл вновь оглядела всех учеников, а не обратилась конкретно к Паркинсон, так как выражение лиц слизеринцев и гриффиндорцев требовали ответов.

— Значит, ему стало плохо внезапно, — попробовала объяснить она и отвернулась к доске, записывая дополнительное задание. — Если хватит времени, то изучайте свойства противоязвенного зелья самостоятельно.

Она ушла как можно быстрее, пока никто из студентов не придумал новый вопрос. Галдеж в классе не прекращался. Гриффиндор шутил о том, что профессора скосил недуг крутого живота, и он просто не может отойти от туалета. Не смешно… Северус, ты не сможешь простить меня, простить себя…

*

На ЗОТИ Сириус был чернее тучи. Я прятала взгляд в учебнике. Несмотря на то, что моя сила теперь находилась под контролем, все равно я не смогу подойти к нему. Теперь у меня нет на это права. Предательница, изменница, скосила двух мужчин одной болезнью. Не понимаю, почему они любят меня? Что каждый из них нашел во мне? Пустая голова, жестокий образ мыслей, во что я превратилась? Каким ничтожеством нужно быть, чтобы причинить этим двоим столько боли? Им в пору ненавидеть меня, в то время как я просто хожу на занятия и развлекаюсь с друзьями.

Жизнь не имеет никакого смысла. Есть лишь один человек, который понимает, какое я чудовище – морально и физически. Профессор Дамблдор, он не показывает этого, силится найти во мне что-то хорошее, прекрасно знает о наших с Сириусом отношениях, но уничтожить еще одного человека, который был для него опорой? Нет, он не поймет, не поверит. Дамблдор совсем слаб, хоть и не показывает этого. Недавно я зашла к нему, предложила помощь; его рука болит, испепеляя не хуже Тёмной Метки, присутствие которой я в последнее время почти не ощущаю. Он позволил мне прикоснуться к себе, но голубое свечение исчезло, оставив руку в том же состоянии. Какие-то древние чары медленно, но верно сводят его в могилу. Я просто извинилась за свою беспомощность, он не злился, он был рад, что я предложила эту помощь, хотя в душе уже не было надежды. Дамблдор попросил не рассказывать никому, и я сдержала обещание.

На следующий день зельеварение было второй парой. Снейп как ни в чем не бывало вошел в класс, разрывая воздух полами мантии. Никто не видел в нем перемены, никто не поздравил его с выздоровлением, его поведение было обычным, оно бы подкупило и меня, но я эмпат. Боль, страдания, ненависть к самому себе, все это усилилось стократ, к этому дивному букету добавилось еще и сжигающее чувство вины. В чем ты винишь себя Северус? Ты пал жертвой моих жестоких деяний...

Он игнорировал мое присутствие полностью, я не поднимала руку, зная правильный ответ, не могла нарушить его боль новой волной самобичевания. Я морально уничтожила и без того несчастного человека. Сможет ли он когда-нибудь простить меня?

Друзья не могут себе представить с кем они связались: с жадной, хладнокровной, расчетливой ведьмой, которая уничтожает все, к чему прикасается, словно цунами накрывает и забирает в океан.

Эльфийка, уводящая мужчин в забытье... Так значит, эта легенда правдива...

Всю неделю при каждой встрече с этими мужчинами меня накрывало волной угрызений совести и ненависти к самой себе. Любовь? Она отошла на второй план, исчерпала себя. Нет, не пропала, я не давала ей возможности вздохнуть полной грудью, намеренно сжимая это чувство внутри себя, убивая. Мой мир рушился как будто бумажный, на смену ему, на развалинах былого счастья вырастали готические соборы, церкви, напоминающие о грехах, давящие своей неприступностью.

Кэти Белл выздоровела и вернулась в команду, мне теперь и там не было места, наверное, это к лучшему. Гарри разрывался между нами, наши силы были равны, но я просто отступила, решив быть в запасе.

*