Читаем Между небом и землей (СИ) полностью

Мои уши снова начали гореть, а щеки покраснели. Джинни заметила это, ее самодовольная ухмылочка вогнала меня еще в большую краску, и, уходя с головой в домашнее задание по зельеварению, она негромко добавила:

— Рада за вас…

Я лишь улыбнулась учебнику, который открыла в поисках отвлечения от темы разговора.


*

Следующий день прошел в ожидании отработки, Гермиона проводила меня не очень довольным взглядом, зато Джинни искренне радовалась. Лицо Гарри ничего не выражало, и это пугало, обычно за такой маской равнодушия кроется что-то не очень хорошее. Может, он не хочет делить крестного со мной? Ревнует? Это логично, я отбираю у него частичку его души, единственного родного человека... Войдя на пять минут раньше положенного срока в кабинет Сириуса, я улыбнулась во всю ширь.

— Запри дверь, — просто сказал он.

Я послушно запечатала ее. На журнальном столике возле камина располагалось две кружки с каппуччно.

— Какое наказание вы мне придумали, профессор? — нахально спросила я, но потом растянула губы в новой улыбке.

Мое лицо сияло, я не могла, да и не хотела скрывать радости. Я села на диван и взяла в руки кофе. Сириус молчал, наблюдал за мной. Языки пламени с аппетитом грызли полено в камине, располагая к задушевной беседе.

— Ты напоминаешь меня в школьные годы,— внезапно сказал он, шумно отпивая из своей чашки.

— Чем же? — удивилась я.

— Мы с отцом Гарри постоянно находили приключения на пятую точку, дрались, были школьными балагурами, доставали слизеринцев и, конечно же, играли в квиддич.

— Я вовсе не такая! — ткнула я его пальцем в грудь шутливо.

— Ну, может, у тебя мотивы куда глубже, чем были у нас. Я думаю, что ты никогда не полезешь в драку первая. Мы же были заводилами и провокаторами.

— Тогда я не вижу сходства, — задумчиво сказала я, покручивая в руках чашку с кофе.

— Я тоже из чистокровной семьи, от которой отказался, все мои родственники учились на Слизерине, я единственный гриффиндорец. — Я слушала внимательно, чувствуя, что он открывает мне душу. — В шестнадцать лет я ушел из дома, пожил в семье Поттеров, в семнадцать переехал в оставленный мне по наследству дом на площади Гриммо и стал жить один. Мои сумасшедшие родственники – все Пожиратели Смерти, не считая семьи Тонкс. Ты слышала, наверное, про мою кузину Белатрикс?

— Да, Гарри рассказывал, что она пыталась убить тебя в прошлом году в Министерстве Магии, — подтвердила я.

— Она очень жестока, одна из самых преданных Лорду, хотя я ошибаюсь, не вся моя семейка повернута на чистоте крови, — Сириус тяжело вздохнул. — Мой брат Регулус хотел выйти из игры, и Волдеморт…

Я слушала внимательно и видела, как в усталых глазах отражается грусть, которой он решил со мной поделиться. Сириус еще многое поведал о своей семье, это был еще один шаг навстречу ко мне, он открывался.

— Прости, можно задать не очень приятный вопрос? — тихо спросила я.

— Думаю, да, раз уж мы говорим о прошлом.

Я собрала в себе уверенность.

— Как ты сбежал из Азкабана? Все газеты пестрили твоими фотографиями, ты ведь первый, кому это удалось.

В то время я обратила внимания на беглого заключенного, о котором кричали все издания на каждом углу, лишь недавно я узнала, что это был именно он, и никогда бы не подумала, что «опасный преступник Сириус Блэк», на фотографию которого я смотрела с отвращением, станет мне самым близким человеком.

— Гарри не рассказывал тебе? — удивленно спросил Сириус.

— Увы, — пожала плечами я и усмехнулась. — Видимо, решил сохранить эту тайну покрытую мраком…

— Энни, я анимаг, — перебил он; я слегка удивилась. – Все двенадцать лет я почти всегда был в облике пса, я не сошел с ума от присутствия дементоров только потому, что животные не чувствуют этих тварей. Еще меня грела жажда мести Питеру Питтегрю — человеку, предавшему всех нас. Тогдашний министр Магии — Корнелиус Фадж – посещал тюрьму по каким-то вопросам, я попросил у него газету, на первой полосе которой красовалось семейство Уизли…

Сириус рассказал мне все подробности побега и последующую жизнь до и после встречи с Гарри. Ему действительно пришлось нелегко – долгое время в розыске, и только этим летом его оправдали, сняли все обвинения и восстановили честное имя.

— Что еще ты хочешь узнать? — с грустной улыбкой спросил он, допивая кофе.

— Не знаю, — задумалась я. — Почему я? Наши отношения немного парадоксальны, не находишь?

Я не хотела задавать этот вопрос, он просто вырвался из груди юношеским любопытством.

— Я и сам хотел бы знать, — он широко улыбнулся, но ответил на каприз.— Когда ты меня обезоружила на первом же уроке, меня несказанно удивило объяснение Дамблдора о твоем неврозе. Сама подумай, зачем глубокоуважаемому директору заниматься такой ерундой? — Сириус положил мне руку на плечо и притянул к себе. — Было ясно сразу, что с тобой что-то не так, Дамблдор специально наводил на меня сомнения, старый прохвост. Потом ты потеряла сознание у меня на руках и произнесла в бреду мое имя.

Я вздрогнула.

— Это не то что ты подумал, по крайней мере… тогда, — начала оправдываться я, жестикулируя, едва не разлив кофе ему на брюки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное / Биографии и Мемуары
Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Диверсант (СИ)
Диверсант (СИ)

Кто сказал «Один не воин, не величина»? Вокруг бескрайний космос, притворись своим и всади торпеду в корму врага! Тотальная война жестока, малые корабли в ней гибнут десятками, с другой стороны для наёмника это авантюра, на которой можно неплохо подняться! Угнал корабль? Он твой по праву. Ограбил нанятого врагом наёмника? Это твои трофеи, нет пощады пособникам изменника. ВКС надёжны, они не попытаются кинуть, и ты им нужен – неприметный корабль обычного вольного пилота не бросается в глаза. Хотелось бы добыть ценных разведанных, отыскать пропавшего исполина, ставшего инструментом корпоратов, а попутно можно заняться поиском одного важного человека. Одна проблема – среди разведчиков-диверсантов высокая смертность…

Александр Вайс , Михаил Чертопруд , Олег Эдуардович Иванов

Фантастика / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Фантастика: прочее / РПГ
Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой
Артхив. Истории искусства. Просто о сложном, интересно о скучном. Рассказываем об искусстве, как никто другой

Видеть картины, смотреть на них – это хорошо. Однако понимать, исследовать, расшифровывать, анализировать, интерпретировать – вот истинное счастье и восторг. Этот оригинальный художественный рассказ, наполненный историями об искусстве, о людях, которые стоят за ним, и за деталями, которые иногда слишком сложно заметить, поражает своей высотой взглядов, необъятностью знаний и глубиной анализа. Команда «Артхива» не знает границ ни во времени, ни в пространстве. Их завораживает все, что касается творческого духа человека.Это истории искусства, которые выполнят все свои цели: научат определять формы и находить в них смысл, помещать их в контекст и замечать зачастую невидимое. Это истории искусства, чтобы, наконец, по-настоящему влюбиться в искусство, и эта книга привнесет счастье понимать и восхищаться.Авторы: Ольга Потехина, Алена Грошева, Андрей Зимоглядов, Анна Вчерашняя, Анна Сидельникова, Влад Маслов, Евгения Сидельникова, Ирина Олих, Наталья Азаренко, Наталья Кандаурова, Оксана СанжароваВ формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Андрей Зимоглядов , Анна Вчерашняя , Ирина Олих , Наталья Азаренко , Наталья Кандаурова

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Культура и искусство