Между Сциллой и Харибдой

А как бы, даже не наоборот!

Один, правда замешкался возле орудия, пытаясь его отцепить – но увидев, что остался в одиночестве – бросил это дохлое занятие и, со всех ног бросился догонять своих.

«Хоть руки вверх не задрали, – злорадно думаю, – и на том спасибо».

Что-то не понравились они мне с первого же взгляда… Какие-то расхристанные и излишне раскрепощённые.

«Как дембеля-азербайджанцы из советского стройбата!», – наконец подобрал сравнение.

В отличии от товарищей красноармейцев, товарищи командиры – оказались более дисциплинированными и морально стойкими: оставшись сидеть где сидели – несколько «остекленевши», конечно.

Может, они в плен решили сдаться?!

Ещё не успел «расчёт» выйти из зоны доступа, как из тех же кустов выскочили наши ребята.

– С дороги, дядя! – крикнул кто-то из них «замешкавшемуся» красноармейцу и дал ему хорошего пинка для придания большей скорости.

Противотанковая пушка вмиг была отцеплена, откачена в сторону за естественное укрытие и развёрнута стволом в сторону наступающих «самураев» – истошно орущих своё «бандзай» и что-то нехорошее уже по-нашенски.

Послышалась команда командира нового расчёта – то ли Ваньки то ли Саньки, наблюдающего поле боя через половинку бинокля:

– По танкам противника… Бронебойным… Заряжай!

Дзинь, бряк, звяк:

– Готово!

– Дистанция триста метров…, - здесь «командир», старающийся командовать баском, сорвал голос и дал «петуха», – ОГОНЬ!!!

– БАААХХХ!!!

Пушечный ствол, даже не дрогнув, выплюнул облачко дыма от чёрного охотничьего пороха холостого заряда гильзы. Из первого танка с истошно-матерным воплем поспешно выскочил экипаж и заполошно забегал вокруг, а сам он густо задымил из открытых люков.

– Ура! Давай теперь левого… Заряжай!

Дзинь, бряк, звяк:

– Готово!

– Дистанция та же – прицел постоянный… ОГОНЬ!!!

БАААХХХ!!!

– …Горит, товарищ командир!

– Молодцы, товарищи бойцы! Давай теперь третьего…

БАААХХХ!!!

– Мимо, товарищ командир! Уходит!

Третий «самурайский» танк не стал дожидаться печальной участи своих собратьев – а дав прощальный выстрел, скрылся за складкой местности. Вражеская пехота, прокричав по-самурайски что-то обидное (из которого лично я расслышал только: «Мы ещё порвём вам жоп…пу!»), тоже отступила с поля боя.

– Эх… Ушёл, зараза такая!

Сзади раздаётся всё нарастающий знакомый «свист» и заглушающие его крики «ура». Оборачиваюсь и уверенно говорю обалдевшим от всего увиденного красным командирам:

– Не уйдёт!

Те, не нашли ничего лучшего, как спросить:

– Почему?

Довольно резво, нас обгоняет ещё один танк – с красным флагом на «антенне» и красной звездой на башне, облепленной державшимися за поручни пехотинцами.

– Потому что контратака.

После того, как советский танк скрылся за бугром – преследуя отступающего противника, пушка была прицеплена обратно к «мотыге», а к вышедшему из «Форда» главе комиссии ГАУ чётким строевым шагом подошёл Ванька или Санька и, точно так же – чётко, отрапортовал ломающимся отроческим баском:

– Товарищ комбриг! Во время отражения атаки противника, расчёт противотанкового орудия уничтожил два танка, а третий принудил к бегству. Собственных потерь нет, командир взвода ПТО – комсомолец Телегин!

Ничего не ответив, «товарищ комбриг» поспешил на «прямых» ногах в ближайшие кусты – а вернувшись спустя долгих пяти минут, вытирая руки носовым платком, разорался на меня:

– Вы что себе позволяете, товарищ?!

На всех этапах боевых действий, кроме вчерашнего перегара – другого «запаха» от него не исходило, значит – смею предположить, что товарищ «военспец» – не наложил в галифе, а стойко дотерпел до «победного конца».

Немного теряюсь и, сделав вид «лихой и слегка придурковатый»:

– Всего лишь учения – максимально приближённые к боевым! Думал, Вам понравится, тааащ…

– «Думали»? Если бы у Вас было чем думать…

Последовала примерно получасовая «выволочка», в течении которой – он меня «имел» как кавалергард гимназиста, а слушающие ухахатывались. Правда, мысленно.

Одно радовало – досталось не одному мне: сбежавший расчёт красноармейцев – тоже получил свою долю командирской «ласки» и в наказание добирался до полигона пешком.

Однако, по лицам командиров помладше вижу – «представлением» они впечатлились должным образом…

Для того всё и затевалось!

Ну а с комбригом вышла досадная – не предусмотренная планом «Особых маневров», организационная накладка.

Прав был Наполеон:

«После первого же выстрела, весь план сражения летит к чертям», тысячу раз прав!

* * *

Комбриг-военспец так на меня разобиделся, что дальше предпочёл ехать не в моём «Форде» – а с моими ребятами из расчёта на мототелеге.

Были и плюшки от лица командования – доставшиеся, правда не мне: бравому расчёту комсомольцев, доверили ещё раз продемонстрировать своё мастерство в меткой стрельбе – уже на полигоне.

Во время стрельб, все участники учений – незаметно съехались на полигон, а после их завершения – гордо продемонстрировали охреневшим гостям из столицы свою «боевую» технику.

Краскомы, несколько пренебрежительно:

– Так, они у вас – деревянные! А мы то думали…

На это, я: