Между Сциллой и Харибдой

Вылезшая из самых глубоких омутов моего подсознания «жаба», легонько взяв за кадык – принялась меня вдумчиво душить:

– Восемь миллионов баксов! Охренеть…

Расстегнув ворот рубахи, роюсь в завалах инфы дальше.

Так, так, так…

А вот это уже ДЮЖЕ(!!!) очень интересно.

Деятельность РАИК будет прекращена в конце 1925 года и, причём в этот раз – не по вине советской стороны. Касса американских профсоюзов швейников – основных держателей акций, сдуется после продолжительной всеобщей забастовки и, они не смогут выполнять свои финансовые обязательства перед Советским правительством.

Предприятия же отойдут могущественному «Всесоюзному текстильному синдикату» – куда РАИК изначально входила на правах треста.

Дальше, сколь не рылся в «послезнании» – всё, больше ничего!

А если по персоналиям?

Ага, вот ещё есть.

Этот же Сидни Хилман, на поверку оказался непростым чувачком. Он станет советником Рузвельта в Комитете национальной обороны и директором Офиса по управлению производством во время Второй мировой войны…

Вот тебе и «профсоюзный» деятель!

Если это он к нашей Анне Ивановне приехал, то в любом случае – знакомство с ним в преддверии той самой Второй мировой, окажется совсем нелишним. От блестящих «бриллиантовым дымом» перспектив перехватило дух, но взяв себя в руки (и «жаба» в этом помогла) я стал думать более приземлённо.

Так, так, так…

Очень интересная складывается ситуация. Как из такой ситуации срубить «трохи» бабла? Как говорил один мой хорошо знакомый прапорщик в армейке:

«Особисто для сэбе»?

Свинья был, между нами сказать, порядочная.

Есть одна интересная идейка…

* * *

– Harry! Ask who this person is and what the hell does he want here.

Переводчик, тут же, помогая своей довольно корявой разговорной речи, неким подобием энергичного «сурдоперевода» для плохо слышащих:

– Мистер Гейдлих спрашивает кто Вы такой и, какого…

– Их хайзе – местный шериф и я требую чтоб вы оба предъявили свои аусвайсы… Ферштейн, зи, камрад?

Оба довольно скептически оглядывают меня с ног до головы – ведь я в «европейском», а не в будёновке, при шпорах и с деревянным «Маузером» на боку. Но при виде «корочки» – законопослушно достают соответствующие документы с гордым орланом (или что у них там, у американцев?) на обложке.

Пришлось прям тут же и при них, слегка «закатить» обратно губу:

Нет, это не Сидни Хилман!

Личности столь крупного «водоизмещения», видать, в столь мелководную гавань – как наш Ульяновск, пока не заплывают. Этого типа, средних до неопределённости лет – звали Иохель Гейдлих и, по ходу – хотя он один из ведущих специалистов в РАИК, в данный момент видимо – решил срубить свой собственный маленький гешефт.

Чуйка у меня такая имеется…

– Я тут у вас посижу, послушаю, – внимательно проверив документы и учтиво поклонившись хозяйке, усаживаюсь на одно из кресел в гостиной, – если Анна Ивановна не возражает, конечно.

Имея точь такое же желание, как и пришелец из-за «большой лужи» – прикинувшись «ветошью», чуть ли не пальцем в носу не ковыряясь – я довольно долго, не так следил за ходом переговоров – как изучал повадки диковинного заморского «зверя». Анне Ивановне сулились всевозможные блага, если она переедет в Москву, передаст права на модели одежды Корпорации и согласится стать ведущим дизайнером (модельером) одежды.

Та, неуверенно-испуганно отнекивалась – поминутно поглядывая на меня, да отмалчивалась. Американец, тоже довольно недружелюбно зыркал в мою сторону – видать недоумевая, при каких я здесь делах.

Наконец, я обратился непосредственно к переговорщику:

– Мистер! С Вами можно поговорить с глазу на глаз – как джентльмен с джентльменом?

– Вы разговариваете на английском? – поинтересовался переводчик.

– Оф кос, – отвечаю, – хотя и хреново.

Переглянулись и после едва заметного «маяка», толмач покинул переговорный процесс – а за ним чуть помедлив и, Анна Ивановна.

– Послушай, – усевшись в кресло напротив, говорю на «великом и могучем», – что за цирк? В том, что ты работаешь в РАИК сомнений нет… Но где официальное поручение от Контрольного Совета? Думаешь, нам в провинции неизвестно мудрое изречение Ленина: «На слово верят лишь идиоты»?

В английском языке нет обращения во множественном числе к одной личности, как в русском. Поэтому ему можно спокойно «тыкать» – он не обидится.

– У нас в Амэрике нет такой бюрократии – как у вас.

На нашенском шпрехает вполне внятно, хотя и с хорошо заметным пиндосовским акцентом. Видать, сын евреев-эмигрантов в первом поколении.

– И, что? Раз в вашей «Амэрике» нет бюрократии, любой ваш – самый зачуханный коп может спокойно заявиться к американцу домой и произвести обыск без ордера – на предмет наличия нелегального виски и самогонного аппарата? Американские банки выдают любой кредит под честное слово ковбоя и, даже не требует у него предъявить хотя бы «кольт»? Ой, как интересно…

– Это – совсем другое дело.

Знакомая «песня»!

Кулаком об стол:

– ЭТО – ВОПРОС ДЕНЕГ!!!