Между Сциллой и Харибдой (СИ)

— Рауль, будет лучше, если мы расстанемся в ближайшем городе. Там я воспользуюсь телепортом, а вы вернётесь с фурусами к Марселе и сделаете вид, что меня догнали и не смогли уговорить вернуться. Это будет правильно и соответствовать потраченному времени. В Фанде я сяду на дилижанс до Труадона. Это не так сложно, чтобы мне помогать.

Я даже смогла выдавить улыбку.

— И всё же, Катарина, я не хочу с вами так быстро расставаться.

— Рауль, я помогла вам, вы — мне, на этом наши пути должны разойтись навсегда.

— Если бы вы не были герцогиней…

— Если бы вы не были принцем… — в тон ему ответила я. — Но есть вещи, которые мы не можем изменить, поэтому их нужно принять. И не тянуть с расставанием.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем.

— Да вы оптимист, Рауль, — рассмеялась я. — Возможно, придумаем. Но сейчас мне срочно нужно возвращаться в Мурицию, чтобы у Теодоро не было ни одной претензии к Теофрении. А потом… Бернар же обещал научить вас ходить по снам? Я буду вас ждать.

— Я приду, — усмехнулся он.

До ближайшего города мы доехали быстро, слишком быстро, и если бы не Бернар, напрочь бы забыли о личинах. Планы мы не строили. Да и какие планы в нашем положении? Так, говорили обо всём и ни о чём, избегая темы Марселы и проблем с Сиятельными.

Перед тем как отправиться в Фанд, я ещё попросила Рауля поговорить с Ракель, извиниться перед ней за меня. У меня самой теперь это сделать не получится. А ведь единственная подруга в этом мире, другая вряд ли теперь появится. С этими мыслями я и шагнула в портал.

В Фанде я сразу пошла на станцию дилижансов. Нужный мне отправлялся вечером, так что я успею всё, что хотела, даже с запасом. В университет я проходила под отводом глаз и всё равно чуть не столкнулась с Эрнандес. Мне даже показалось, что она меня почувствовала и стала принюхиваться. Хотя к чему принюхиваться? Очищающее заклинание я использовала, а фурусы, как выяснилось не потеют. Но тем не менее Эрнандес выглядела как служебная собака, почуявшая что-то подозрительное. Пришлось её огибать по широкой дуге.

Шла я в Сиятельный корпус, за Альбой. Я надеялась, что она согласится стать моим фамильяром, раз уж с прошлым у меня получилось полное взаимонепонимание.

— Донья, — обрадовалась она, — вы же должны были быть в поездке? — Всё изменилось, Альба. Я сюда ненадолго, но если уж я здесь, то и кристалл подзаряжу.

Я направилась в общую гостиную.

— Донья, вы уезжаете? Совсем уезжаете? — Альба всё поняла и расстроилась.

— Я уезжаю, но хочу взять вас с собой.

— Меня?

— Так получилось, что у рода Эрилейских теперь нет фамильяра, и я хочу предложить это место вам.

— Мне?

— Вы не хотите?

Я расстроилась. Мне казалось, что мы с Альбой прекрасно друг друга понимали, но получается, что только казалось, если её не прельщает возможность находиться рядом со мной и дальше.

— Что вы, донья, это такая честь для меня, — ответила горгулья. — Мне как раз есть кому передать управление корпусом. Я сейчас, я мигом.

Она поскрежетала когтями по полу, помогая себе крыльями, чтобы быстрее двигаться, а я добралась до кристалла и слила туда примерно половину имеющегося запаса магии. Больше опасалась, потому что опять наступил момент, когда я могла положиться только на себя.

Альба вернулась, после чего мы с ней провели ритуал, привязывающий её ко мне, а меня — к ней. В отличие от Бернара, моя фамильяра выбрала форму попроще, и из Сиятельного корпуса я выходила с котенком.

От посещения общежития пришлось отказаться, потому что в дверном проёме застыла Эрнандес. На редкость толстокожая особа во всех случаях, кроме тех, когда чувствует: есть возможность сделать ближнему пакость. Пришлось оставить свои вещи там навсегда и заняться незапланированными покупками: не в теофренийской же спортивной форме мне ехать? Тем более что я её оставила в Сиятельном корпусе, когда поняла, что проход в общежитие для меня закрыт. Там же я тщательно проверила, не осталось ли при мне какой мелочи, указывающей, что я была тут. Хотелось взять хоть что-то на память, но этого я позволить себе не могла. Придётся хранить только воспоминания.

В дилижанс я садилась в новом платье, которое и герцогине было не стыдно надеть, и новой шляпке, затенявшей лицо, и с корзинкой, в которой на бархатной подушке спал маленький белый котёнок. За провоз его с меня взяли дополнительную плату и предупредили, что если испортит что, то оплачивать тоже придётся мне. Альба неодобрительно приоткрыла один глаз и сказала так, что слышала только я:

— Я же говорила, донья, что нужно было меня тайно провозить. А вы всё: удобство, удобство. Жулики они, самые настоящие жулики, так и норовят содрать лишнее. Не удивлюсь, если припишут мне какое повреждение.