Междукняжеские отношения на Руси. Х – первая четверть XII в.

Из летописного повествования о злоключениях теребовльского князя, являющегося продолжением рассказа о Любечском съезде 1097 г., мы узнаем, что вскоре после того как двое из участников съезда, Святополк Изяславич и Давид Игоревич, вернулись в Киев, в окружении волынского князя начались интриги, направленные против Василька Ростиславича. «И приде Святополкъ с Давыдомь Кыеву и ради быша людье вси, но токмо дьяволъ печаленъ бяше о любви сеи. И влезе сотона [въ сердце] некоторым мужем, и почаша глаголати к Давыдови Игоревичю, рекуще сице: „яко Володимеръ сложился есть с Василком на Святополка и на тя“». Давид поверил «лживым словам» и, в свою очередь, начал наговаривать на Василька Святополку: «Кто есть убилъ брата твоего Ярополка, а ныне мыслить на мя и на тя и сложился есть с Володимером, да промышляи о своеи голове». Святополк впал в замешательство («смятеся умом»)⁵⁸⁰ и после некоторых колебаний «сжалиси по брате своем и о собе нача помышляти еда се право будет, и я веру Давыдови»

⁵⁸¹. Учитывая то обстоятельство, что Владимир фигурирует в качестве действующего лица лишь во «вторичном» слое летописной статьи 1097 г., сложившимся в процессе формирования ПВЛ в 1115–1116 гг., следует согласиться с А.А. Гиппиусом в том, что первоначально «навет» волынских «мужей» касался одного лишь Василька, а присоединение имени Мономаха понадобилось редактору текста для того, чтобы оправдать его выступление против Святополка в 1097/98 гг.⁵⁸²

Василько Ростиславич, возвращаясь из Любеча, прибыл в Киев 4 ноября 1097 г., однако не собирался задерживаться в городе и отклонил предложение киевского князя остаться на празднование его именин в День святого Михаила 8 ноября (Михаил – крестильное имя Святополка Изяславича), мотивируя это тем, что в его волости может вспыхнуть война («еда будет рать дома»), равно как и уговоры князя волынского, который прислал к нему со словами: «Не ходи, брате, не ослушайся брата старейшаго». Показательно, что в данном случае Давид пытался переубедить Василька ссылкой на авторитет «старейшинства», но эта ссылка не производит на теребовльского князя впечатления, что дает лишний аргумент интриге Давида («И рече Давыдъ Святополку: видиши ли не помнить тебе, ходя в твоею руку, аще ти отидеть в свою волость, да узришь аще ти не заиметь град твоихъ, Турова и Пиньска, и прочих град твоих, да помянешь мене, но, призвавъ кияны, и емъ и дажь мне»). Святополку все же удалось добиться того, чтобы Василько посетил его на другой день. Во время визита князь был взят под арест. 6 ноября возведенные на него обвинения обсуждали призванные Святополком на совет «боляре и кыяне». По всей видимости, окончательное решение на этом совете принято не было и настоятели монастырей, узнав об этом, стали просить киевского князя отпустить Василька. По словам летописца, Святополк колебался, но Давид Игоревич, в очередной раз прибегнув к «политическому шантажу», склонил его на свою сторону, убедив в том, что Василька следует ослепить. В ночь с 6 на 7 ноября теребовльский князь был вывезен из Киева, ослеплен, а затем отправлен во Владимир-Волынский⁵⁸³, где заточен на «дворе Вакееве» под охраной 30 человек и двух княжьих «отроков»

⁵⁸⁴.

Далее первоначальный текст рассказа перебивается редакторской вставкой, повествующей о реакции Владимира Мономаха, вступившего в переговоры с Давидом и Олегом Святославичами, которые на встрече в Городце объединились против Святополка, считая его организатором этого преступления⁵⁸⁵

. Автор этого пассажа заставляет Святополка оправдываться перед двоюродными братьями («И рече Святополкъ, яко поведа ми Давыдъ Игоревичь, яко Василко брата ти убилъ Ярополка и тебе хоче убити и заяти волость твою, Туровъ и Пинескъ, и Берестие, и Погорину, а заходилъ роте с Володимером, что сести Володимеру Кыеве, а Василкови Володимери, а неволя ми своее головы блюсти и не азъ его слепилъ, но Давыдъ и велъи к собе»)⁵⁸⁶, тогда как автор первоначального текста относится к Святополку лояльно⁵⁸⁷. Для большего унижения киевского князя редактор текста сообщает, что разъяснения, данные Святополком, не удовлетворили «мужей» Мономаха и Святославичей. Князь собрался бежать из Киева, в то время как его братья стали готовиться к штурму, которому помешало вмешательство киевлян, сумевших предотвратить взятие города⁵⁸⁸. Мирный договор между князьями был заключен на том условии, что Святополк предпримет карательную экспедицию против Давида.