Международный терроризм и ЦРУ: Документы, свидетельства, факты

Расчет Даллеса оказался верным. 3 февраля 1953 года в Вашингтон прибыли эмиссары британских спецслужб на секретное совещание, в котором с американской стороны участвовали такие высокопоставленные лица, как государственный секретарь Джон Фостер Даллес, его брат Аллен, теперь уже директор ЦРУ, и бывший глава этого ведомства генерал Уолтер Беделл Смит. На совещании было решено окончательно утвердить Кима Рузвельта в качестве руководителя операции «Аякс» и срочно направить его в Иран для изучения обстановки.

Через несколько дней К. Рузвельт вылетел в Тегеран. Там он сразу же вступил в контакт с двумя иранцами, имевшими опыт разведывательной работы, и переправил их в США для проверки на «детекторе лжи» и подготовки для участия в операции.

В те дни американский посол в Иране Хендерсон, умышленно раздувая фальшивку о «советской угрозе», докладывал в Вашингтон: «Мы имеем все основания «благодарить» тех, кто симпатизирует Советскому Союзу и международному коммунизму, за ситуацию, сложившуюся в Иране»[59].

Мартовский закон о национализации АИНК, а также провокационные депеши посла ускорили трагическую развязку. «Получив такой анализ ситуации, а также зная о мощной личной поддержке Иденом и Черчиллем идеи подрывной акции, — писал американский историк Барри Рубин, — правительство США приняло решение»[60].

«Добро» на проведение операции «Аякс» было дано на состоявшемся 22 июня 1953 года секретном совещании в оффисе Д. Ф. Даллеса, на котором присутствовали А. Даллес, Ким Рузвельт, вызванный из Тегерана посол Хендерсон, министр обороны Ч. Уильсон и ряд ответственных сотрудников госдепа.

В середине июля, завершив последние приготовления к операции, Ким Рузвельт вылетел в Тегеран, где его ожидала специальная группа из пяти агентов — непосредственных исполнителей разработанного в ЦРУ плана. На проведение операции К. Рузвельту выделили 1 миллион долларов в иранской валюте. В то время самая крупная иранская банкнота в 500 реалов равнялась всего семи с половиной долларам — за свержение Мосаддыка в буквальном смысле был дан мешок денег.

Но израсходованной из них оказалась лишь десятая часть. Получив на руки сто тысяч долларов, иранские агенты К. Рузвельта отправились в южные трущобные кварталы Тегерана для вербовки провокаторов из уголовников и деклассированных опустившихся элементов. Весь этот сброд, по замыслу К. Рузвельта, в решающий момент должен был выйти на улицы для создания массовых беспорядков и имитации «народной поддержки» шахского режима. Самому шаху, согласно плану операции «Аякс», в дни переворота следовало перебраться в отдаленный городок на побережье Каспийского моря, оставив заговорщикам два заранее подписанных фирмана: один о смещении Мосаддыка, второй о назначении Фазлаллаха Захеди на должность премьер — министра. Генерал Захеди, поддерживавший в годы второй мировой войны тесные контакты с фашистской агентурой, стал козырной картой ЦРУ в его тайной войне против иранских национально — патриотических сил. К заговору были привлечены и некоторые реакционно настроенные офицеры шахской гвардии.

Далее все развивалось, как в остросюжетном детективе. В полночь 1 августа Ким Рузвельт вышел из своей конспиративной квартиры и быстрым шагом направился к поджидавшему его автомобилю.

Оглядевшись по сторонам, он юркнул в машину и, распластавшись на заднем сиденье, с головой накрылся пледом. Взревел мотор, и тяжелый лимузин помчался по улицам спящего Тегерана. У ворот шахской резиденции офицер охраны долго недоуменно крутил в руках предъявленный шофером пропуск. Красовавшаяся в нижнем левом углу высочайшая подпись не вызывала сомнений — массивные металлические створки со скрипом поползли в разные стороны.

Около часу ночи из флигеля дворца вышел шах Мохаммед Реза Пехлеви. Сев на заднее сиденье рядом с К. Рузвельтом, он протянул ему руку. К. Рузвельт не мог не почувствовать мелкой дрожи в монаршей руке.

Стараясь быть предельно лаконичным, американский разведчик изложил шаху задачу своей миссии в Тегеране и заверил его, что план предстоящей операции полностью одобрен президентом Эйзенхауэром и британским премьер — министром Черчиллем.

Выслушав К. Рузвельта, шах сказал, что согласен участвовать в перевороте, и, торопливо попрощавшись, выскользнул из машины.