Межгалактический прыжок

Так можно будет определить общее, Земное время относительно загрузки криоконсервированных материалов и выставить относительное свое, местное. Хоть как-то начать ориентироваться во врмени.

Из-за прыжка земное время было сбито на целую неделю вперёд. Я засекла час и начала ждать рассвет.

Через час рассвет так и не наступил. Я поняла, что искать выживших членов команды мне придётся одной, находясь на чужой планете, в диком лесу, да ещё и ночью. Единственное, что мне слегка добавляло уверенности, это созревший в голове план и лежащая под пультом управления сигнальная ракетница с небольшим запасом снарядов.

Я рассудила так.

В темноте её должно быть хорошо видно. Я выпущу сигнальную ракету и, не спускаясь с модуля, останусь ждать. Может мне и не никуда идти, а они сами меня найдут. Через полчаса выпущу ещё, а затем ещё и еще.

Четырёх штук должно хватить, если их пускать каждые полчаса. За два часа можно легко пройти два или три километра по лесу.

Я распихала снаряды ракетницы по карманам, вооружилась на всякий случай скальпелем, это был единственный режущий инструмент в модуле, взяла с собой моток кабеля вместо верёвки, непонятно зачем лежащий в отсеке для ремонта. Единственное, что отделяло меня от задуманного плана, это заблокированная наружная дверь шлюза, рядом с которой всё ещё продолжала гореть красная лампа аварийной сигнализации, хотя звуковое сопровождение уже отключилось, а может перегорело.

Открывать её взламывая распределительную коробку я больше не решалась. Единственным, стопроцентным способом её открыть, было полное отключение модуля, а без искусственной гравитации – это превратило бы его в одиннадцатиметровую трубу с незапертой, но при этом неподъемной крышкой сверху. Ну, и не стопроцентный способ, который я рассчитывала как пятьдесят на пятьдесят. – это на время отключить систему жизнеобеспечения. Максимум чем я рисковала, это потерять обогрев и комфортные условия внутри модуля, что меня совсем не пугало.

Я подошла к пульту, глубоко, как последний раз в жизни вдохнула, а затем резко выдохнув начала на кнопку отключение систем жизнеобеспечения. Визуально ничего не изменилось. Я зашла в шлюз и что есть силы надавила на наружную дверь. Она поддалась. Через образовавшуюся щель внутрь шлюза проник яркий, дневной свет.

– Не поняла!!! – от удивления сказала я, в этот раз держа крышку шлюза так, чтобы она не открывалась дальше и сама собой случайно не захлопнулась обратно.

На улице был день. Мой одиннадцатиметровый модуль примерно на три четверти погрузился в болотце, оставив торчать над поверхностью примерно метра три в высоту. Иллюминатор, конечно же, скрыло в трясине. Ждать рассвета мне пришлось бы очень долго. Стоял небольшой морозец. Снаружи модуль был покрыт инеем и снегом, который белым покрывалом уже скрыл следы моего падения. Если бы я вышла первый раз и не видела сигнальной ракеты, то было бы сложно разобраться, в которую сторону мне двигаться.

А двигаться очень не хотелось.

Я достала ракетницу и выстрелила в небо, провожая её взглядом, пока она не погасла.

– Полчаса подожду, – подумала я.

Пока истекало отведенное мной время, я из мотка проволоки соорудила импровизированную лестницу и сбросила её вниз. Сходила в модуль и нашла всё, что смогла найти из одежды, активировала вновь систему жизнеобеспечения, заклинила все замки на дверях, чтобы вдруг они вновь не сработали, пока меня не будет, сделала ещё один выстрел ракетницей в небо и, спустившись вниз, направилась на поиски выживших.

Идти было неудобно. Сапоги периодически, а главное, неожиданно проваливались в снег, замедляя скорость ходьбы.

Шла я недолго, примерно километр, пока не добралась до крутого обрыва, с которого я сразу же увидела место падения корабля, а ещё бескрайний и бесконечный лес.

Корабль оказался намного дальше, чем я думала, но эта мелочь меня совсем не беспокоила. Я видела свою цель, я видела свое спасение и не видела преград.

– Интересно, все ли остались целы? – подумала я.

Я достала ракетницу и снова выстрелила, чуть ли не прыгая на месте от радости.

Оставалось дело за малым. Спуститься с обрыва. Переправится через небольшую речушку которая образовалась здесь скорее всего из-за таявшего снега и пройти примерно километров пять.

– Час. Ну, может быть, два, – подумала я и стала аккуратно спускаться.

Спускалась я предельно осторожно, хватаясь за всё, за что было можно зацепиться. Соскользнуть, упасть или покалечиться мне очень не хотелось, особенно когда я была в пяти шагах от спасения. Земля на спуске была довольно скользкой, я то и дела поскальзывалась, готовясь вот-вот сорваться. Но всё же я преодолела этот крутой спуск без эксцессов и оказалась на обледенелом берегу талой речки. Сверху она казалась намного меньше, мельче

и уже, а её берега из массивного льда сверху вообще казались пологими. Лед был мокрый, скользкий и отвесный. Форсировать поток с такими берегами не получилось бы. Оставалось только прыгать.

Окинув взглядом местность, я нашла самое, на мой взгляд, узкое место и как следует разбежавшись вдоль берега, прыгнула.