Межгосударство. Том 1

Кончилась провизия,

А тут будто бы на зло,

Сатана с ревизией.

Цверг с лопатой замерев,

Цыкает на грешников

Мол, не допустите гнев,

Старого оценщика.

Кроватный прут плохо, как бы из-за узости расположения не пришлось и соседний.

Покажите муку криком,

Отразите на лице,

Плачьте все единым мигом

И молите о конце.

В жарком пекле злого ада,

Цвергу душу убедить,

Что карманнику со склада

Две картошки утащить.

У Циклопа в овечьей шкуре стадия остервенения в совокупности со стадией онемения руки. Яростно и неистово, из последних, не растягивая мощь на долгое, не пытаясь сосредоточиться на смысле выкрикиваемых.

Сатана собою грозен,

Руки ставлены в бока,

Мысли излагает в прозе,

Как учил святой Лука.

«Ну, скажите, дорогие

Трудно ль жарится на масле?

Наши цели ведь благие,

Вы же во грехе погрязли».

Плачут грешники, стенают,

Бьются лбы, в изломе пальцы

«Мы здесь как никто страдаем,

Нам бы вместо масла, сальца».

Не выдержав сообразного эффективности пиления левой, дёргать прут, держал выше распила. Дёргаться телом, кровать под ним ходуном и залязгала, пришлось громче.

Только вот один ослушник,

Молча выступил вперёд.

Солидар, в миру домушник,

«Так и дальше не пойдёт.

Где же боли, где мученья,

Где расплата за грехи?

Под котлом заиндевенье,

Хоть от скуки ври стихи.

Этот цверг с его лопатой,

Скоро под венец пойдёт,

Обломать бы ему лапы,

Впредь пожарче разведёт.

Рука с напильником онемела и отказывалась. Циклоп в овечьей шкуре, затравленно по сторонам, ожидая нападения, всё-таки пришлось малость отдыха, петь не бросил, сбавил, почти не шёпот.

Я здесь не для развлеченья,

Не для шутки здесь сижу.

Жду от Господа прощенья,

Зря, что ли, цемент вожу?

Только с вами, дураками,

С вашим адским огоньком,

Мы как были с ним врагами,

Так врагами и помрём».

Солидар такие речи,

Будто маршал на коне,

Метким выстрелом картечи,

Объявляет Сатане.