Межмировая таможня

– Ой, мама!

На самом деле маме здесь появляться не стоило: она бы просто упала в обморок. Наше небогатое житье и мне привило трепетное отношение к деньгам, но у меня-то нервы покрепче... Денег в хранилище было не много. И даже очень не много. Их было... В общем, говорят, что в эльфийском языке слов в восемь с половиной раз больше, чем в человеческом – вот у эльфов и надо поискать подходящее слово для того количества денег, которое я увидел. А пока это слово не нашлось, придется говорить описательно: вот представьте себе небольшой город, спрятанный под высоким куполом известняковой пещеры. Город с улицами и переулками, спланированными геометрически правильно. Только вместо домов в нем – стеллажи с пачками купюр, пирамиды из золотых слитков и стены из сеточек с мелочью. Столбы с указателями и вывески с названиями известных фирм и компаний на некоторых из пирамид и стеллажей дополняли впечатление. Улицы "города" не были мертвыми – по ним семенили гнумы, кто с мешочком, кто с тачкой; где-то вдалеке мелькнула самая настоящая телега, которую тянули четверо. Пещеру заполнял тихий, но непрерывный шум – мягкие шаги, позвякивание перекладываемых монет, шелест и похрустывание купюр... Каждый из этих звуков был почти не слышен, но вместе это создавало ощущение осторожной, тайной, но могучей и хищной жизни. Почему хищной? Не знаю, может быть, это я сам себе так придумал, а может быть, дело как раз в этой нарочитой аккуратности и тихости...

Ним Кравлин, не обращая внимания на мои переживания, повернулся к Артуро и сообщил, указав рукой:

– Вот в той части и находится место инцидента. Проводить?

– Да, если не трудно. И еще – я бы хотел узнать, как вы, собственно, обнаружили пропажу?

Ним кивнул и поманил нас за собой в другую сторону. Клерки, не получив специального приказания, остались вместе с контейнером на месте, и я от души за них порадовался. А потом еще раз порадовался и погордился за себя – вот ведь, сам Ним Кравлин оставляет своих доверенных ребят покорно ждать, а я иду следом и продолжаю созерцать лысину его превосходительства! Ради одного этого уже стоило приехать в столицу!

Мы же втроем обогнули прямоугольный штабель из золотых слитков, по тысяче слитков каждый (вот такие каламбурчики рождает инфляция), и оказались на городской площади – по крайней мере это широкое открытое пространство вызвало у меня именно такие ассоциации. Площадь делилась пополам жирной белой чертой, а по обе стороны от нее черточки поменьше делили ее на квадратики, прямоугольники, круги и овалы.

Еще более тонкие линии покрывали каждый из них еле заметной сеткой. Картина, которую они образовывали, казалась одновременно очень логичной и выверенной, но понять ее или даже охватить разумом было очень сложно – по крайней мере, для меня. Да и для любого человека вообще, если только в нем нет хотя бы половинной доли гнумской крови и воспитания.

Ним сделал повелительный жест рукой и щелкнул пальцами. И тотчас картина ожила, словно на нее в мгновение ока высыпали ровный слой разноцветного песка и каждая песчинка была живой. То тут, то там возникали струйки, некоторые из них сливались в мощные потоки, а некоторые, наоборот, дробились, иссякая и смешиваясь с другими... Забыв обо всем, я присел на корточки и прищурился – нет, это были не песчинки. Это были крошечные разноцветные полусветлячки-полумуравьи, бегающие с умопомрачительной скоростью. Для меня эта картина была просто необыкновенным зрелищем, для финансиста же в ней заключался некий смысл. Он вновь распахнул веки так, что я испугался, как бы глазные яблоки не выпали на пол, и медленно повел головой слева направо. На середине движения он вдруг замер, несколько секунд глядел неподвижно в одну точку на постоянно передвигающиеся струйки всех цветов, а потом задрал голову вверх и негромко произнес:

– Восьмой отдел, немедленно проверить счета группы "Гоблинвест"!

Оттуда, сверху, донесся такой же негромкий голос:

– Уже работаем, ваше превосходительство!

– Быстрее. Я вижу утечку в четыре килослитка в минуту.

– Ожидаемые потери не больше полусотни килослитков. В пределах нормы.

– Мало ли что нормы, – недовольно бросил Ним Кравлин, обращаясь все к тому же участку высокого свода. – А повышенные обязательства? Чтоб не больше тридцати было.

– Постараемся, ваше превосходительство! – ответили сверху.

Я не выдержал, и тихонько спросил Артуро:

– А как же запрет на любую магию здесь? Вместо него снизошел до ответа Ним:

– Это не магия. Это звуковые линзы в потолке. Дварфы сработали на славу, и неудивительно – они нам как-никак сродственники. Но я отвлекся. Итак, система контроля... Смотрите! – И он снова щелкнул пальцами, а затем скомандовал повелительно: – Контроль!