МИ (Цикл)

— Каждый, кто преданно служит ему, будет вознагражден, когда Безымянный вырвется из-за завесы. Но каждый, кто предал его, каждый, кто против него сражался, будет обречен вечно расплачиваться за свою ошибку.

— Конечно, сестра. — В бледно-голубых глазах загорелся фанатичный огонь. — Я живу, только чтобы служить. Я не предам нашего Господина. Я принесла ему обет.

— Скажи лучше — отдала душу.

Голубые глаза блеснули.

— Я поклялась.

Хозяйка кабинета кивнула:

— Как и все мы, сестра. Как и все мы. — Она уселась поудобнее. — В книге было сказано еще что-нибудь?

— У меня было мало времени, но кое-что я запомнила. Его сопровождает Мать-Исповедница. Он — ее будущий муж.

— Мать-Исповедница? — Она нахмурилась, но потом пренебрежительно махнула рукой. — Ничего страшного. Что еще?

— Он Искатель.

— Будь проклят Свет! — Ладонь снова хлопнула о стол. — Искатель… Ничего, справимся. Это все?

Собеседница медленно покачала головой и, наклонившись над столом, сказала:

— Он взрослый, сильный мужчина. И все же он потерял сознание от боли через два дня после того, как пробудил свой дар.

Настал черед хозяйке кабинета широко открыть глаза.

— Два дня, — прошептала она, приподнявшись в кресле, — ты уверена? Два дня?

Ее собеседница пожала плечами:

— Я только повторяю то, что говорилось в книге. Там сказано именно так, но я не знаю, правда ли это. Я вообще не понимаю, как такое могло случиться.

Хозяйка кабинета тяжело опустилась в кресло.

— Два дня, — повторила она, уставясь на стол. — Чем скорее мы наденем на него Рада-Хань, тем лучше.

— Даже сестры Света считают так же. В книге было ответное послание. От самой аббатисы.

— Аббатиса сама рассылает приказы? — не поверила хозяйка кабинета.

— Да, — кивнула гостья и со вздохом добавила: — Как бы мне хотелось знать, за нас она или нет?

Последнюю фразу хозяйка кабинета проигнорировала:

— И что там написано?

— Что, если он отвергнет третье предложение, сестра Верна должна убить его собственноручно. Какая чушь! Если дар его и впрямь так силен, то, отвергнув третье предложение, он проживет от силы пару недель. Зачем аббатисе понадобилось отдавать этот нелепый приказ?

— А ты когда-нибудь слышала, чтобы кто-нибудь отклонил первое предложение?

— Н-нет, никогда.

— Таковы правила. Если некто, имеющий дар, отверг все три предложения, его следует убить, дабы избавить от безумия и страданий. Ты не слышала об этом, потому что на нашей памяти никто еще не отвергал первое предложение, но я работала в архивах и изучала пророчества. Там я наткнулась на этот пункт. Аббатиса очень сведуща в древних законах. Кроме того, она боится, ибо тоже читала пророчества.

— Боится? — Голубые глаза широко раскрылись. — Аббатиса? Она никогда ничего не боялась.

Хозяйка кабинета кивнула:

— А сейчас боится. Впрочем, тут есть всего два варианта, и оба нам на руку. Или он примет Рада-Хань, или умрет. Если он его примет, мы будем учить его по-своему. Если умрет — мы избавимся от лишних хлопот. Пожалуй, лучше бы даже было, чтобы он умер. Умер до того, как сестры Света поймут, кто он такой, — если они уже этого не поняли.

Женщина с голубыми глазами понизила голос:

— Если даже они уже поняли, среди них найдутся такие, кто рад будет убить его.

Хозяйка кабинета ответила не сразу:

— Да, такие найдутся. — Легкая улыбка тронула ее губы. — Они стоят перед опасной дилеммой. А мы — перед новыми возможностями. — Ее улыбка погасла. — А как насчет остального?

Гостья выпрямилась и скрестила на груди руки.

— Рэнсон и Вебер ждут там, где вы приказали. Они прошли все испытания и, узнав, что завтра их освободят, распетушились. — Она хищно оскалилась. — Но пока на них Рада-Хань, я преподам им хороший урок. Когда я поведу их сюда, вы услышите, как стучат от страха их зубы.

Хозяйка кабинета пропустила эти слова мимо ушей.

— По расписанию у меня сейчас начинаются занятия. Ты проведешь их вместо меня. Скажи, что я работаю над отчетом. А я пойду навещу наших приятелей. Может, они и прошли все испытания аббатисы, но мои — еще нет. Один из них должен принести клятву. А другой…

Гостья в нетерпении перегнулась через стол:

— Но кто? Кого вы собираетесь… О, как бы я хотела взглянуть на это… И поучаствовать… Обещайте, что вы мне все-все расскажете.

Такое рвение вызвало у хозяйки кабинета улыбку.

— Обещаю. Во всех подробностях. С начала и до конца. Каждый его вопль. А теперь иди и проведи за меня уроки.

Гостья, пританцовывая, направилась к двери. У нее был вид легкомысленной школьницы. Чрезмерное усердие часто бывает опасно. Оно заставляет забыть об осторожности. Доставая из ящика стола скальпель, хозяйка кабинета мысленно дала себе указание в будущем реже использовать эту девушку и не спускать с нее глаз.

Она проверила пальцем остроту лезвия и осталась довольна. Спрятав скальпель в складках одежды, она сняла с полки пыльную статуэтку и сунула ее в карман. Уже на пути к двери она вспомнила еще кое о чем и вернулась к столу, чтобы взять лежащий у кресла хлыст.