Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

После Гражданской войны тема Сорокина долгое время была закрыта, а потому принародно, даже у него на родине, никогда не обсуждалась. Было время, когда открыто имя И.Л.Сорокина в станице боялись упоминать. Если же отмечалась очередная годовщина Октябрьской революции или день Советской Армии и Военно-Морского флота, то на торжественных собраниях иногда докладчики вспоминали имя Ивана Лукича, но редко кто из них решался назвать его «предателем революции». Намерения властей, да и не только их, обвинить Сорокина в несуществующих грехах, естественно, вызывало у многих из них недовольство, чувство протеста. Земляки Сорокина как раньше так и теперь очень обижены на писателя Алексея Толстого — автора знаменитой трилогии о Гражданской войне. В книге «1918 год», изданной огромным тиражом, он со свойственной ему талантливостью нарисовал образ вымышленного Сорокина, наделив его многими отрицательными качествами. В 1958 г. на экраны страны вышел кинофильм режиссера Ю.Н.Озерова «Кочубей», который подхватил «эстафет» у А.Н. Толстого и не менее талантливо бросил свою ложку дегтя на память о казачьем полководце. Делалось все — чтобы, выражаясь современным языком, выполнить официальный «заказ» на создание образа авантюриста и предателя.

В свое время с этой проблемой столкнулся и М.И. Шолохов, но поступил более осторожно. В первом издании своего романа «Тихий Дон» он описал события на Верхнем Дону, связанные с восстанием казаков против Советской власти. При этом в нескольких местах упомянул имя командира красного казачьего полка, Ф.К. Миронова, успешно действовавшего в той сложнейшей обстановке. Однако в изданиях после 1933 г. Шолохов везде, где раньше упоминал фамилию Миронова, тщательно вычеркнул ее. Причина та же. Ставший к концу Гражданской войны командующим 2-й Конной армией Миронов затем был оклеветан завистниками и недоброжелателями, арестован и как Сорокин убит в тюрьме.

Сказать, что на Кубани И.Л.Сорокина все почитали или, наоборот, осуждали, было бы неверно. Нужно иметь в виду, что Сорокин был красным командиром, а его станица, как и вся Кубань в свое время, разделилась на красных и белых. Сегодня невозможно подсчитать, кого в ней было больше тех или других. Можно только сослаться на общие пропорции по Кубани на период Гражданской войны. А они говорят о том, что в белых войсках воевало 90 % казаков, а в Красной Армии только 10 %. Однако в Красной Армии были не только казаки, но и иногородние, а накануне революции их на Кубани было почти столько же, столько и казаков. Поэтому в красных и белых войсках земляков И.Л.Сорокина было примерно поровну.

Однако потом эти пропорции были нарушены. В марте 1920 г. многие находившиеся в белой армии кубанцы бежали через Новороссийск в Крым и там воевали в войсках Врангеля до исхода на чужбину. Другие, в апреле-мае, (их насчитывалось до 30 тысяч, а среди них были и петропавловцы. — Н.К.), были прижаты к грузинской границе на Черноморском побережье и сдались красным. Всех их разоружили, большинству выдали на фуражки и папахи красные звезды, зачислили в Красную Армию и отправили на Польский фронт. Те из них, кто не погиб в боях с поляками и врангелевцами, вернулись после Гражданской войны домой. Многие же сгинули в лагерях и тюрьмах. По понятным причинам бывшие белоказаки Сорокина не любили. Да и оставалось их в станице не так уж много. Большинство среди петропавловцев после революции составляли все-таки те, кто признал Советскую власть, боролся за нее и, несмотря на официальное отношение к Сорокину, они хотя и скрытно, но все же гордились тем, что являются его земляками.

В Петропавловской и сегодня с уважением говорят о той оценке, которую И.Л.Сорокину дал бывший командарм 1-й Конной С.М. Буденный. С Сорокиным они не встречались, так как расцвет славы Буденного приходится на то время, когда И.Л.Сорокина уже не было в живых. Но многие конники, воевавшие под командованием И. Л.Сорокина, потом пришли в конармию С.М.Буденного и конечно сохранили память о своем главнокомандующем. Осенью 1941 г. маршал С.М. Буденный побывал на родине И.Л.Сорокина в станице Петропавловской. Там временно находился штаб Южного фронта, а при нем представители казачьих частей, позднее они вольются в прославленный Четвертый Кубанский казачий кавалерийский корпус. Буденный встретился с теми, кто воевал с ним в Первой конной армии и на вопрос, как он относится к И.Л.Сорокину, сказал:

«Храбрым, бесстрашным был главком. И по-праву красноармейцы называли его казачьим полководцем. Жизнь оборвалась в расцвете лет. Подвели его и собственный характер, и горячность. Боролся за правду, но она идет не всегда в согласии с реальной жизнью

»[341].