Мятеж номенклатуры

"При том соотношении сил, при той психологии, какая сегодня есть в России, никто не верит в святость никаких законов, всякий их обходит и обходить будет. Нет никакого "правового беспредела". У отделения милиции вас не режут? Вот и не надо про «беспредел»…

Так вот — законы обходились, обходятся и будут обходиться. Разумный человек, принявший это как данность, старается активно принимать правила игры в обществе (с поправкой на то, что и их будут в известной мере обходить) — принимать их с тем, чтобы влиять на реальное соотношение общественных сил, например, влиять в том смысле, чтобы возникла ситуация, когда законы будут стоить дороже, чем та бумага, на которой они написаны. Вот этим — изменением правил игры, чтобы затем изменилась сама игра — и занята также мэрия. А вот кто с благородной миной произносит благородные слова — старается ей мешать. Вот и все."

Именно так понимали законность и свои общественные задачи хозяева и единомышленники Радзиховского. Они урезонивают: вы уж примите сложившееся повсеместное нарушение законов, как объективную реальность. А мы эту реальность подготовим в лучшем виде. Для тех же, кто имеет обыкновение критически рассуждать, мы наймем Станкевича, который будет выполнять свою роль политического деятеля с установками "санитара в дурдоме" (именно так определил деятельность Станкевича в Моссовете сам Радзиховский).

Один из авторов статьи, которую Радзиховский даже не пытался разбирать в ее основных положениях, так описывает сформированную радзиховскими и лужковыми систему ("День", № 8, 1993):

"Плутократическая законность — это когда всенародно избранный Президент, принесший публичную клятву о соблюдении Конституции Российской Федерации и ее законов, тут же, не отходя от президентского стола, цинично и демонстративно топчет эту самую Конституцию и эти самые законы. Как он сделал это своим указом от 28 августа 1991 года "О полномочиях исполнительной власти города Москвы", несмотря на то, что действовал запрет на проведение государственно-правовых экспериментов. Или при отставке Г. Попова с должности мэра столицы и назначении на его место Ю. Лужкова. И как он это сделает еще раз, когда генштаб партии мародеров заставит его посадить на это место своего очередника?

Плутократическая законность — это когда спикер Хасбулатов, денно и нощно, устно и письменно декларируя правильные слова о соблюдении закона, о его господстве, как условии разделения властей и т. п., одновременно незаконным актом, перечеркивая компетентность Моссовета, изменяет административно-территориальное устройство столицы, вводит административные и муниципальные округа при сохранении старой схемы районирования и создает жуткий административный хаос в городе. Одна только реорганизация милицейских структур и ее последствия чего стоят. Только плутократическая "философия права" позволяет ему написать: " Президенту… дана возможность принимать указы, противоречащие законодательству, при условии их последующего одобрения парламентом". Вдумаемся в этот "правовой пассаж": кем "дана возможность", на каком основании, кто ответит за разрушительные для государства и народа последствия реализации этой «возможности»?

Плутократическая законность — это когда Президиум Верховного Совета, грубо нарушая не только действующее законодательство, но и Конституцию (а контроль за ее соблюдением — его конституционная обязанность), принимает постановление "О статусе и структуре органов управления города Москвы — столицы РСФСР" и организует противозаконные выборы «мэра» Москвы. <…>

Плутократическая законность — это когда московский градоначальник Ю. Лужков в нарушение законов вводит в городе "мусорный налог" и заставляет население столицы оплачивать безобразную работу подчиненных ему служб. А когда Моссовет отменяет этот налог, инспирирует в "Вечерней Москве" ответ: "Что касается недавнего решения малого Совета московских депутатов о том, что за мусор платить вообще никто не должен, то оно действует только для самих малосоветчиков. Остальные же москвичи… за вывоз отходов платить обязаны".

Плутократическая законность — это когда "четвертая власть" имеет возможность безнаказанно подрывать и без того слабое уважение к закону в обществе. Когда, например, Л. Радзиховский — типичное перо мародерской прессы эпохи "большого хапка" — может без всяких для себя последствий написать: "Мэрия создала новую систему исполнительной власти в Москве. Охотно верю, что многие решения здесь не соответствовали законам, но, впрочем, после того, как Попов пробил президентский Указ об основном статусе Москвы, этот вопрос вроде бы отпал".

Вот в этом лексиконе, в этих «пробил», "вроде бы", "охотно верю" по отношению к закону и заключается вся суть швондеровской "философии права"".

* * *