Мятеж в империи

— Ничего сложного, — пожал я плечами, наблюдая, как к резиденции подъезжают автомобили с дипломатами, согласившимися обеспечить договоренности между Черновым и Ольгой Николаевной. — Доберусь в Екатеринбург и вскоре выступлю. Понадобится определенное время на подготовку, думаю, за пару месяцев управлюсь.

— Вы оптимист, — недоверчиво махнул рукой Ларионов.

Договорить нам не дали, подбежал какой-то поручик и ротмистра увел, со словами, что есть важные вопросы, которые только он решить может. Насколько понял, вопрос в документах. Какие-то необходимо уничтожить, другие с собой взять.

— Иван, ты бы со своими людьми первым уходил, — подошел ко мне Еремеев. — Чернов не осмелится, пока императрица не покинула резиденцию, тебе мешать, а вот потом, — он помолчал. — Не доверяю я этому сэру Гардингу, скользкий тип.

— Он политик, таким и должен быть, — пожал я плечами. — Впрочем, вы правы Петр Евграфович пора нам уходить, чтобы вскоре вернуться. Удачи вам в Крыму, берегите императрицу, — пожал я руку Еремееву.

— И вы себя берегите, — тряхнул он мою руку.

— Да, чуть не забыл! — покачал я головой, досадуя на себя. — С Ольгой Николаевной данный вопрос забыл обговорить. В резиденции где-то укрыты денежные средства и украшения, насколько понял. Так вот, постарайтесь сделать так, чтобы они не достались мятежникам.

— Не переживайте, — улыбнулся генерал и провел рукой по своей повязке на голове, — приказ уже императрица отдала. Враги до ценностей не доберутся, во всяком случае им потребуется не один год.

— Тогда давайте прощаться! — сказал я, заметив вальяжно идущего английского посла в сопровождении нескольких охранников.

С Чарльзом мы коротко переговорили, тот подтвердил, что ему обещали неприкосновенность, в том числе и для сопровождающих. Легковых машин у посольства две и все они в нашем распоряжении. Ну, тянуть нет смысла, условился с ним, что через пять минут отправимся. Отыскал Анзора, который поджав губы стоял рядом с Лисой-Марией и нервно курил у разбитого окна, за которым видннлась наша бронемашина.

— Значит все напрасно и мы отступаем? — задал мне вопрос советник.

— Нет, — покачал я головой. — Не напрасно, но действительно приходится возвращаться.

— Столько смертей и все зря! — он выкинул недокуренную папиросу в окно.

— Могло сложиться хуже, — тяжело вздохнул я. — Ладно, потом будем волосы на голове рвать и самобичевание устраивать. Едем в сопровождении английского посла, это наша гарантия безопасности, эсеры пошли на такие уступки.

— А самому английскому сэру это для какой такой надобности? — прищурился Анзор.

— Какую-то цель он точно преследует, — хмыкнул я. — Вот только не позволим ему играть в политические игры и плести интриги. Согласен?

— Как прикажете, ваше высокопревосходительство! — чуть улыбнулся приятель. — Иван Макарович, прости ты меня, если журналистку с собой возьмешь, — он кивнул на Лису, — меня больше не проси за ней приглядывать. Подозреваю, времени не останется, чтобы разгребать доставленные ею проблемы.

— Мы этот вопрос обсудим с госпожой Лисой-Марией Генриховной и уверен – найдем компромисс, — сказал я и посмотрел на журналистку.

— Да, все верно, многое пересмотрела и поняла, — склонила та голову и тихо произнесла: — Готова принести извинения за доставленные неприятности.

Мы с Анзором переглянулись, перед нами стоит этакий агнец, да только глазки-то она потупила наверняка, чтобы не выдать себя. Пока ей не верю и, естественно, не доверяю. Впрочем, при любых раскладах не могу ее оставить в столице, сама же попросила помощи.

— Поговорим об этом после, — сказал я. — На данный момент извинения приняты, — посмотрел на журналистку, которая облегченно выдохнула. — Собираемся и отходим, на все про все не больше десяти минут.

Ну, женщина была бы не женщиной, если не стала умолять завезти ее на съемную квартиру, где уже собраны, как убеждает, вещи.

— Крюк небольшой, — пожал плечами Анзор, вопросительно посмотрев на меня, когда уже позади заведенного броневика стояли машины посольства.

— Хорошо, — прикинул я, что небольшая задержка не скажется на конечном результате.

— Ваше высокопревосходительство! Иван Макарович! — подбежал ко мне запыхавшийся артиллерист-поручик, с которым сражались бок-о-бок.

— Юрий Васильевич, вы что-то хотели? — посмотрел я на него, догадываясь о том, какая прозвучит просьба.

— Разрешите отправиться с вами? — спросил он.

— За жену переживаете, это правильно, — кивнул я. — Можете ехать на броне, — указал на танк.

— Гм, тут такое дело, — кашлянул Соломин в кулак, — большая часть тех, кто с нами от Нижнего Новгорода шел, решила отправиться с императрицей, но есть и солдаты решившие вернуться. Им позволите с вами добираться или прикажете собственным ходом?

— Много людей? — спросил мой советник, на несколько мгновений опередив меня, когда я собирался дать согласие.

— Тридцать человек, со мной тридцать один, — ответил поручик.

— Черт, у нас негде разместить такое количество! — ругнулся я. — Минуту!

Подойдя к автомобилю, в котором на заднем сиденье дремал сэр Гардинг, я открыл дверь и спросил: