Мятежник Хомофара

Учебная часть Кантарата находилась в дальнем, западном, крыле. Это была пятиэтажная пристройка с достаточно многофункциональным спорткомплексом на первом этаже. К спорткомплексу с заднего двора примыкал заброшенный полигон. В отдалении виднелось несколько одноэтажных строений, а за ними чернела Глубина Мегафара. В первый же день Балмар позволил Расину там побывать.

Глубина была морем, наполненным ночным туманом, и в нем купались витки Млечного Пути. К краю Глубины подходил пологий каменистый берег, справа виднелись горы, слева холмы. Середина спирали была абсолютно черна и напоминала гигантский тоннель. Спустя несколько дней (а дни в Кантарате по продолжительности традиционно не отличались от обычных земных) выяснилось, что эта дыра была предметом ажиотажа, споров, надежд, самоубийственной страсти, непонимания, ненависти и поклонения. Это иная физика. Единственное, что роднило Глубину Мегафара с привычным миром – то, что всякому следствию там предшествовала причина. Войдя в Глубину, можно попасть не только в любую часть Мегафара, но и… Поговаривали, что однажды Махалусу удавалось достичь площади персоназ. Когда Вадим впервые смотрел в манящую черноту Глубины, он ещё ничего не знал ни о персоназах, ни, тем более, о том, что время и пространство так же живо и разумно, как люди, которых здесь называли хомунами.

– Самое поразительное зрелище из тех, что я когда-либо видел, господин Балмар, – выразил свои сантименты Вадим, вернувшись с берега.

– Вечером тебя ждет первое занятие по теории состояний, – сухо проговорил Балмар.

Фирман проводил Расина в спальный корпус. Там он показал место, где можно отдохнуть.

Но Расину отдыхать не хотелось. С первой минуты, как только он вошел в Кантарат и оказался в радостных объятиях Эда, по спине хлынул поток преображения. Странное, личное чувство, оно происходило независимо от внешних влияний. Долгожданное чувство. Впервые он стал неосознанно его искать, когда мчался в «Тойоте» вдоль стены-карусели – той самой, в окнах которой мелькала женщина.