Мятежный остров

Прошкин говорил испуганным голосом, весь ссутулился, дрожал, он явно хотел купить себе жизнь.

Чтобы подтвердить свои слова, российский десантник продемонстрировал «золотую Визу».

– Голден… На ней много денег… Очень много… А пин-код у меня в голове. Я вам скажу…

Бандит глянул на пластиковый прямоугольник в руке Ильи и вдруг захрипел, схватившись за горло. Сквозь пальцы полилась кровь.

Капитан Прошкин кошачьим движением сделал выпад и, словно бритвой, молниеносно провел банковской карточкой по кадыку налетчика. Фактически получилось, что «обезглавил» синюю змею, ползущую по бандитской шее.

Прапорщик Сазонов в эту же секунду, расставив руки как крылья, резко подался вперед на грабителей таким образом, чтобы стволы автоматов приходились ему под мышки, и весом своего тела, которое было намного массивнее тел худосочных филиппинцев, свалил их.

Бандит, остававшийся на катере, быстро сообразил, что дело не ладно, вскинул автомат, нажал на спусковой крючок. Однако катер от резкого движения качнулся на волнах, и очередь прошла выше голов русских десантников. Опустить ствол он не успел. Капитан Прошкин вырвал из рук татуированного «калаш» и кучно положил выстрелы в грудь стреляющему. Тот всплеснул руками и с глухим стоном сполз под руль, окрасив катер кровью.

Одного бандита прапорщик Сазонов без лишних сантиментов вывалил за борт, а второго болевым приемом разоружил и, поддев его ягодицу прицелом, заставил выпрыгнуть в воду.

– Греби, падла, отсюда, пока я не разрядил магазин, – на чистом русском крикнул он филиппинцу.

Тот, хватая ртом воздух, начал руками и ногами вспенивать море, стараясь как можно быстрее отплыть от катера.

Татуированный на руках капитана Прошкина уже бился в агонии, хрипел с жутким присвистом на всю акваторию, чем мог привлечь внимание.

– Гад, всю рубашку испоганил. – Илья снял с него автомат Калашникова и без церемоний спустил в море. – Одной мразью меньше…

– Уложил его прям-таки как в кино, – похвалил Ростислав старшего по званию товарища.

– Терпеть не могу ходить без оружия. – Капитан Прошкин вытер от крови золотую банковскую карточку. – Я, это, уголок не зря подточил, чувствовал, что пригодится. – Илья, совершенно спокойный, положил «Визу» в бумажник, затем сунул его во внутренний карман куртки. – Слышь, Ростислав, спрыгни-ка к ним, может, найдешь чего.

Сазонов заскочил на борт катера налетчиков.

– Смотри-ка ты, лимонки. – Ростислав открыл деревянный ящик, где в соломе, словно зеленые фрукты, лежали штук восемь гранат. Взял себе парочку. – Держи! – бросил одну, затем вторую капитану.

– Вещь хорошая. – Илья прицепил гранаты на пояс.

– Там! – вдруг закричал Алехандро и показал пальцем на акваторию в сторону Манилы.

К ним на полной скорости приближался полицейский глиссер.

– Что-то подозрительно быстро они объявились, – нахмурился Прошкин. – Неужели шипение змеюки услышали?

– Да нет, Ильюха, это явно подстава, – без сомнений в голосе произнес Сазонов, – на таком расстоянии на берегу выстрелов бы не услышали, да и разобрать, что здесь происходило, невозможно. Нас с тобой кто-то заказал.

– Вот что, Ростислав, поставь-ка ящик на нос, – предложил Илья.

– Ясно, товарищ капитан, – понял замысел своего боевого товарища прапорщик Сазонов.

Он водрузил ящик с гранатами на видное место, а затем перепрыгнул в «Долфин».

– Сейчас по моей команде уходим, – обратился Прошкин к филиппинцу.

– Нет, – заартачился тот, – это полиция. Нельзя.

– Как только скажу «гоу», рвем с места. – Илья сделал вид, что не услышал Алехандро. – Все, вперед! Уходим точно по прямой, не петляя!

Филиппинец взглянул на каменные лица российских десантников и понял, что ему лучше им не перечить.

Катер помчался прочь от полицейского глиссера, на котором тут же противно завыла сирена, замигали синие, желтые и красные проблесковые маячки.

– Приказываю вам остановиться! – громко заговорили в репродуктор на английском.

– Ага, сейчас! – прокомментировал капитан Прошкин и вскинул «калаш».

Илья быстро навел прицел на ящик с лимонками и, как только полицейский глиссер поравнялся с качающимся на волнах катером грабителей, выстрелил.

Раздался взрыв, полыхнул огонь. Катер подкинуло в воздух. Взрывной волной опрокинуло полицейский глиссер. Однако, хоть и днищем вверх, полицейский глиссер остался на плаву.

– Если захотят – выживут, – буркнул Прошкин, увидев барахтающихся в воде полицейских.

– О Иисус! Мария! – запричитал Алехандро. – Что же мне будет?!

– Лично мы тебе ничего не сделаем, – попытался успокоить филиппинца Сазонов.

– Полицейские меня убьют.

– Не убьют… Давай к берегу! – скомандовал Илья.

Алехандро резко крутанул руль. Вдалеке перед носом катера запрыгали серые дома, зеленые пальмы.

Когда до береговой полосы оставалось метров тридцать, капитан Прошкин спросил у Алехандро:

– Плаваешь хорошо?

Тот кивнул.

– Итс вери гуд! Отлично! Ростислав, ты за баранку, а ты, капитано Алехандро, сигай в воду. Объяснишь, что сам стал жертвой нападения.

Филиппинец замычал и замотал головой.

– Ну вот тебе второй вариант. – Илья сжал кулаки. – Дам в бубен, нахлебаешься воды и потеряешь от пережитого память.