Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство

Распространённость менструального табу фактически по всему миру говорит, что, скорее всего, возникло оно ещё до расселения первых людей современного типа по планете, до того, как они покинули Африку 200–100 тысяч лет назад, но в разных регионах эта тенденция проявляется по-разному: где сильнее, а где слабее. Точно так же по-разному выражена легенда о "зубастом лоне" или змеях, живущих в женщине (Берёзкин, 2013, с. 141). Как бы то ни было, а универсальность образа змея в мифах как результат первобытного осмысления женских кровотечений в целом выглядит куда адекватнее, чем концепция инопланетной расы рептилоидов, посещавших Землю в древности. Дальше будет показано, что представление о змеях в женщине может быть лишь одной из причин всемирного табуирования месячных, вероятно, даже не главной.

Представления о большой сексуальности женщин характерны не только для культур охотников-собирателей по всему миру, но и для более технологически развитых цивилизаций древности. Так, в древнекитайских текстах "женщина предстаёт как хранительница тайн секса, владеющая всей совокупностью сексуальных знаний. Во всех текстах, где говорится о сексуальных отношениях, женщина выступает в роли искусной наставницы, а мужчина — в роли невежественного ученика" (ван Гулик, 2000, с. 19). В тантристских текстах активной творческой силой также представляется не мужчина, а женщина (Жуковская, 1977, с. 23). Как античные, так и средневековые авторы "чётко отмечали силу женского желания, его неистощимое возобновление, его пики, каковые суть выражение похоти и угроза для души"

(Фоссье, 2010, с. 85). У древних германцев сексуальное влечение, похоть, обозначалось словом «libido», и при этом оно всегда употреблялось только по отношению к женщинам (Руш, 2017, с. 571).

Славянская традиция зафиксировала сходное понимание женщины. В сказке "Чёрт и баба" сообщается: "Чёрт дерётся с бабой. На его вопрос, где заключена её сила, она задирает подол и показывает своё «зелье». Чёрт туда и прячется. С тех пор люди пытаются выгнать оттуда чёрта «кочергой», но не могут" (Кабакова, 2001, с. 200).

"Женщине приписывается больший пыл, чем мужчине, больший сексуальный аппетит" (с. 201).

Представителей древних цивилизаций, безусловно, интересовал вопрос о силе сексуального желания мужчины и женщины. Кто из них получает большее удовольствие от секса? Решение вопроса отражено в греческом мифе о Тиресии, которому довелось несколько лет побыть женщиной, после чего он ручался, что женщина получает удовольствия в 9 раз больше мужчины (Кон, 2004, с. 84). Схожий взгляд отражён и в древнеиндийском мифе о царе Бхангасване, который также некоторое время был женщиной. Когда повелитель богов спрашивает его, кем тот выбирает остаться, Бхангасвана выбирает женское воплощение. "Потому, что женщина больше, чем мужчина, черпает наслаждения в любви"

(Темкин, Эрман, 1982, с. 138).

"Образ женщины как источника и носительницы сексуального удовольствия был едва ли не центральным в православной и вообще в христианской этике. Большинство Отцов Церкви, всерьёз полагало, что в массе своей женщины изначально более сексуальны, нежели мужчины. На Руси даже библейского Змия-Искусителя изображали подчас в виде женщины-Змеи, фантастического существа с длинными вьющимися волосами, большой грудью и змеиным хвостом вместо ног. Авторы проповедей регламентировали интимное поведение женщин с большей строгостью" (Пушкарёва, 1996b, с. 66).