Мифология «голодомора»

«Нужно ясно себе представить цель, а цель у правительства вполне определенна: правительство желает поднять крестьянское землевладение, оно желает видеть крестьянина богатым, достаточным, так как где достаток, там, конечно, и просвещение, там и настоящая свобода. Но для этого необходимо дать возможность способному, трудолюбивому крестьянину, то есть соли земли русской, освободиться от тех тисков, от тех теперешних условий жизни, в которых он в настоящее время находится. Надо дать ему возможность укрепить за собой плоды трудов своих и представить их в неотъемлемую собственность. Пусть собственность эта будет общая там, где община еще не отжила, пусть она будет подворная там, где община уже не жизненна, но пусть она будет крепкая, пусть будет наследственная. Такому собственнику-хозяину правительство обязано помочь советом, помочь кредитом, то есть деньгами».

Это и есть золотая правда столыпинской реформы. Вот только опять же маленькая терминологическая неувязка, которая вновь всплывет спустя 80 лет уже в «перестроечной» прессе. Если мы обратимся к истокам либерализма (а именно либерализм является идеологией капитализма), то мы легко выясним один замалчиваемый нынче нюанс: как сословное общество неотделимо от права рождения, так либерализм неотделим от имущественного ценза. Когда говорят о правах граждан, гражданин начинается с определенной суммы личного состояния; да и сегодня, когда говорят о правах человека, человек тоже начинается с определенной суммы дохода, личного ли, национального ли… Те, кто ниже данной планки, — ниже и прав…

Итак, кто тот «крестьянин», которого правительство желает видеть богатым и достаточным? Каким образом он достигнет достатка, если земли на всех не хватит при любом раскладе? И тем более, каким образом он достигнет достатка, если дело вообще не в земле? Никакие прибавки земли не сделают 10 миллионов бедняков успешными хозяевами. Хотя бы по той простой причине, что хозяйства их останутся мельчайшими и отсталыми: лошадь, соха, серп, навоз…

Ясно, что ставку премьер делал на те 25 % сельских хозяев, производителей товарного хлеба из сталинского доклада. Именно им он хотел развязать руки, дать возможность получить свои наделы в собственность и, главное, прикупить еще земли, чтобы они могли создать культурное крестьянское хозяйство.

Что ж, умно, красиво, но…

Но что будет с остальными? Ведь чтобы «культурный крестьянин» мог купить землю, «некультурный крестьянин» должен ее продать. Куда он денется после этого? В батраки? Но даже при отсталом российском земледелии деревня была перенаселена: в ней насчитывалось лишних 25 (в среднем)[110]

миллионов человек. А в культурном хозяйстве рук требуется меньше, значит, лишнего населения будет еще больше. Что с ними-то станет? Переселятся в города? Но города России не способны принять столько людей. Уедут в колонии? Но у России нет колоний. Есть Сибирь, однако она тоже не может принять столько народу, да и средний российский крестьянин не очень подходит для этого сурового края. Так что будет с этими людьми в случае успеха столыпинской реформы?

Если премьер не задавал себе этого вопроса — он безответственный авантюрист. А если задавал, то должен был найти и какой-то ответ. Как бы то ни было, этот ответ он не озвучил.

Крестьяне же поняли его сразу и однозначно. Деревня буквально взвыла. Общее мнение высказала Рыбацкая волость Петербургского уезда: