Мифозои. История и биология мифических животных

Тем не менее человек, взявшийся победить Химеру, отыскался. Им оказался Беллерофонт, живший за два поколения до Троянской войны. Впрочем, у героя не было другого выхода: обстоятельства сложились так, что он вынужден был исполнять приказы ликийского царя Иобата, который пытался погубить безвинно оклеветанного юношу. Позднее восхищенный доблестью героя Иобат раскаялся и отдал ему в жены свою дочь, а с нею и ликийский трон. Но перед этим Беллерофонту пришлось свершить немало подвигов, в том числе уничтожить Химеру, действительно изрядно отравлявшую жизнь подданным Иобата. Пожалуй, своими силами Беллерофонт не справился бы, но ему на помощь пришла Афина. Богиня подарила герою уздечку для обуздания крылатого коня Пегаса, и Беллерофонт сумел с воздуха поразить злокозненную Химеру. Согласно «Мифам» Гигина, в местности, где было сражено огнедышащее чудовище, реки через тысячу с лишним лет все еще выбрасывали уголь. Однако наличие угля в реках Ликии не всех убедило в реальности Химеры. Вообще говоря, некоторые просвещенные греки любили истолковывать мифы в реалистическом ключе, и Химере в этом смысле «повезло» больше многих других. Некий Гераклит[158] (не путать с философом Гераклитом Эфесским) в трактате «Опровержение или исцеление от мифов, переданных вопреки природе» утверждает, что никакой трехглавой Химеры на свете не было. «Истина, вероятно, в следующем. Женщина, владевшая этой местностью, имела в услужении двух братьев по имени Лев и Дракон. А была она вероломна и убивала чужеземцев; уничтожил ее Беллерофонт»[159].

Уже упомянутый нами Палефат, который высказал сомнения по поводу питания Химеры, предложил свою версию событий: «Беллерофонту, коринфянину благородного происхождения, пришлось стать беглецом. Построив большой корабль, он грабил прибрежные земли и разорял их. Название же его корабля было Пегас (как и теперь у каждого корабля есть свое название; и на мой взгляд, имя Пегас больше подходит кораблю, чем коню). У реки Ксанф на какой-то высокой горе жил царь Амисодар; к горе примыкал Телмисский лес, а на самую гору было два пути: один спереди, из города ксанфиев, другой сзади, из Карии. Среди высоких крутых утесов есть глубокая пропасть, из которой вырывается огонь. Название же этой горной местности – Химера. И вот, как рассказывают местные жители, тогда получилось так, что на передней дороге жил лев, на задней – дракон, которые похищали дровосеков и пастухов. Тогда пришел Беллерофонт, гору поджег, Телмисский лес спалил и чудовищ погубил. Итак, местные жители стали говорить: “Явившись со своим Пегасом, Беллерофонт сгубил Амисодарову Химеру”. Такие произошли события, к которым присочинили миф»[160].

И даже Плутарх[161] внес свою лепту в разоблачение трехглавой дочери Ехидны. Историк предположил, что вместо чудовищной Химеры существовал некто Химар – «муж храбрый, но грубый и свирепый». Он был капитаном пиратов, и «его корабль имел на носу изображение льва, а на корме – дракона». Плутарх сообщает, что злокозненный Химар причинил ликийцам много бед, но «наконец его убил Беллерофонт, преследуя его корабль верхом на крылатом коне Пегасе»[162]

. Реальность Пегаса, в отличие от Химеры, не вызвала у историка особых сомнений. Впрочем, если следовать логике Палефата, у Пегаса, во всяком случае, не было принципиальных проблем с пищеварительной системой, а значит, и вероятность его существования значительно выше.

Еще одной знаменитой дочерью Ехидны была Сфинга, более известная русскоязычному читателю как

Сфинкс. Но использование мужского рода применительно к Сфинге лишь дань традиции, проистекающей из давней ошибки перевода (современные переводчики эту традицию поддерживают далеко не всегда). Греческая Сфинга и грамматически, и по строению тела, и, наконец, потому, что ее часто называют «девой», определенно была женского рода. Впрочем, слово «дева» к ней можно применить весьма условно, поскольку девичье у чудовища только лицо. Тело ее было львиным, причем к нему крепились мощные птичьи крылья.

О. М. Иванова-Казас, анализируя строение Сфинги с точки зрения биолога, замечает: «Сфинкс, безусловно, очень красивое и гармоничное на вид существо, но насколько оно жизнеспособно? Нетрудно убить человека львиными лапами, но как его съесть без всякой предварительной обработки, имея человеческие челюсти и зубы? И зачем ему крылья?»[163].

В том, что касается питания экзотического животного, исследовательница, безусловно, права (хотя сама Сфинга, вопреки биологической науке, исправно питалась, пожирая людей). Что же касается крыльев, то сохранились свидетельства того, что Сфинга прекрасно и не без пользы для своего охотничьего промысла летала. Недаром римский поэт I века н. э. Стаций называет ее «летуньей». Еврипид в трагедии «Финикиянки» описывает, как Сфинга

Потомков великого КадмаВ когтях уносила хищныхК сиянью лазури вечной…

От имени жителей Фив драматург вопрошает чудовище: